- Все изменилось. Время течет. Много плазмы испарилось. Идет война, к чему мы и стремились – неожиданно вышло в рифму. Джеймс не доверял этим новоявленным соратникам. Слишком все гладко получалось, как в малобюджетном боевике. В жизни так не бывает, в жизни за все приходится платить.
- Верно. Часть работы мы сделали, хоть и заплатили за успех самую высокую цену. Одни задачи снимаются, появляются новые цели – рассказывал Вацлав – организация выжила. Постепенно расширяемся, агитируем понемногу, соратникам помогаем. На сегодня наша задача – сбор информации, развитие сети на новых мирах. Ну и стараемся соратников вытаскивать понемногу.
- У сержанта бронепехоты нет доступа даже к планам штаба полка и межпланетного передатчика тоже нет – усмехнулся Джеймс, ситуация его забавляла. Ребята явно ошиблись адресом, в провокацию он уже не верил, слишком бездарное исполнение.
- Мы знаем. И ничего у Вас не просим – расплылся в улыбке Гейдрих.
- Дело в другом. Прошла информация, что наш Всемирный Совет – Вацлав брезгливо поморщился - и генштаб готовят наступление.
- Это ни для кого не секрет.
- Собираются специальные международные части. Элитная усиленная бригада или даже корпус – продолжал Вацлав – не Вы один получили неожиданный отпуск и приказ явиться на сборный пункт. Планируется глубокий рейд, дерзкая десантная операция в тылу противника. При этом возвращение бригады не предусматривается.
- Не вижу логики. Собрать самых лучших и бросить на убой, как «черные легионы»? Вы хоть знаете: сколько стоит подготовка одного бойца Гаагского полка? Да на эти деньги можно купить и вооружить взвод негров.
- Ставки слишком высоки. Легионеры не смогут выполнить задачу, а вы выполните, и погибнете все. Поэтому и формируют бригаду из закаленных, прошедших вакуум и плазму бойцов, причем тех, кем можно пожертвовать.
- Если операция такая секретная то, как вы о ней узнали? Это уровень осведомленности национального штаба или выше. Напоили генерала на отдыхе? – скривился в саркастической ухмылке Джеймс. Ну, прям как дети: ужас как наивны. Молодежь! Юнцы! Строят из себя великих подпольщиков, непоколебимых героев и спасителей человечества. Он, если честно, сам таким был. Очень давно, еще до войны.
- Джеймс, Вы можете не верить. Я не настаиваю. Мой долг – предупредить. Ваше право действовать по собственному разумению.
- Единственная разумная мысль за последние полчаса – сержант демонстративно зевнул. Что за планета! Скучно как в морге.
- Я понимаю. Но если вдруг что-нибудь покажется подозрительным. Например, в части окажется слишком много солдат получивших тяжелую психическую травму, потерявших все и уже не готовых к мирной жизни, даже после курса полной реабилитации. Возможно, в бригаде окажется много наших соратников или крайне правых. Если что не понравится, покажется странным, вспомните сегодняшний разговор. Попытайтесь любыми путями вернуться в гаагский полк. Соратник, ты не первый год в армии, знаешь лазейки.
- Ну, спасибо, парни, буду знать. Но вы ошиблись на мой счет. Я уже семь лет как вышел из Движения – Джеймс лукавил: выйти из движения невозможно, здесь даже смерть бессильна. – Проверьте свои источники, наверное, перепутали имена.
- Всего Вам доброго – кивнул Гейдрих – еще раз извините за беспокойство. Нам пора.
- Если будут новости, Вас найдут – добавил Вацлав, поднимаясь из-за столика.
Парни, ничего больше не говоря, двинулись к выходу. Джеймс задумчиво смотрел им вслед. Черт подери! Откуда взялись эти придурки?! Только разбередили старые раны. Этот Вацлав говорил, что со всех частей собирают людей, которым незачем жить. Может, он и прав. Многие соратники остались там, на забытых богом и штабом планетах. Хельга ушла, погибла в заслоне. Наверное, и Джеймсу незачем возвращаться из рейда. Грустно, но он не видел себя после войны, не представлял, как это – жить мирной жизнью. Что ж, решение принято: что бы не говорили эти придурки, он не откажется от задания. Пусть даже оно окажется последним в этой жизни.
Рука сама потянулась к бокалу. Вино оказалось терпким, крепким и на удивление вкусным. В голове приятно зашумело. Черт подери! Пока разговаривал с коричневыми рубашками, совсем протрезвел. Сначала возникла идея наверстать упущенное, но, взглянув на хронометр, сержант передумал. Завтра рано утром надо лететь. Он уже решил, куда завтра отправится. Живописная горная долина на западе Сиреневого континента. Прекрасное место для отдыха, как ему уже намекнули в туристическом агентстве.
Хорошо отдыхать на природе. Кругом лес, луговые травы и цветы благоухают, птички щебечут, прямо под боком небольшая речушка с чистой и удивительно вкусной водой. Если прогуляться по лесной тропинке петляющей по молодому сосняку, можно выйти к каменной стене высокого обрыва, отделяющего лесную долину от плоскогорья. Там, на каменистых осыпях растут ежевика и кизил.
Джеймс в первый же день наелся ягодами до отвала, а потом долго бродил среди валунов, выискивал цветные камешки. За полдня он набил камнями карманы и как ребенок радовался каждой новой находке. В основном, добычей Джеймса Лаумера стали сахаристые куски кварца, пестрая как палитра художника яшма и глазковые самоцветы. Попалась пара осколков берилла и один матово черный с красноватым оттенком тяжелый камешек. Что это такое, Джеймс так и не мог вспомнить. В детстве он тоже из всех сил пополнял коллекцию минералов в школьном кабинете геологии. Увлечение, через которое проходит каждый второй мальчишка.
Интересная штука жизнь. Иногда бывает, тебя так и подзуживает вернуться в детство, хотя бы на пару часов. Особенно если тебя никто не видит. А если и увидит…. Ну и черт с ним, пусть думает что хочет. Его право.
Сегодня после сытного обеда из консервированных овощей и мяса Джеймс раскачивался в гамаке в паре шагов от речного берега и листал свежую прессу. В воздухе светился голографический экран коммуникатора с новостной лентой «Слова пионера». Иногда бывает интересно посмотреть, что в мире деется.
Где-то там далеко, в пяти сотнях километров кипит жизнь, сталкиваются различные интересы, вспыхивают большие и маленькие конфликты. Все течет и меняется, каждую секунду что-то происходит. Хорошее или плохое – это уже как посмотреть. Любое событие и явление можно рассматривать с разных сторон, иногда абсолютно противоположных. Но это все там, среди людей, а здесь в безлюдной глуши тишь да гладь: только неспешное течение водных струй, протяжный, тоскливый скрип надломленного бурей дерева и яркое буйство зелени, куда ни кинь взгляд.
Джеймс сам этого не понимал, но он инстинктивно выбрал для себя самый лучший отдых. Человеку проводящему годы в тесноте стандартных жилых ячеек, привыкшему к спартанской обстановке казармы, где все на виду и уединиться можно только в туалете, жизненно необходимо хоть немного побыть в полном одиночестве. Что б рядом, насколько хватает глаз, вообще никого не было. А где именно – на природе, в космической яхте, или запершись в квартире, значение не имеет. Лучше конечно на свежем воздухе под чистым небом, для здоровья полезнее.
К ставшему привычным, лесному разноголосью добавился новый звук: тихий высокий свист. Джеймс приподнял голову, оглядываясь по сторонам. Нет, ни чего подозрительного. Все, как и должно быть: над зеленой стеной рогоза парят стрекозы, на ветке плакучей березы в полусотне шагов от гамака сидит белка и внимательно смотрит на человека. Слышится тонкий писк комаров, висящая на поясе коробочка ультразвукового «Кембрия» заставляет их держаться на почтительном расстоянии, равно как и прочую крылатую пакость.
Ничего не изменилось, обычный пасторальный пейзаж. Только, откуда свист? Нечто до боли знакомое, привычное. И в тоже время Джеймс никак не мог вспомнить, где он раньше слышал этот звук. Точно! Вон, над верхушками деревьев скользит темная, сверкающая лаком капля флаера.
Сержант раздражено ткнул пальцем в коммуникатор, отключая экран и перевалившись на бок, спрыгнул на землю. Туристы, наверное. Заметят палатку, стоящий на открытом пространстве флаер и обязательно сядут рядом. Не могут мимо пролететь и не спросить: где здесь лучше всего разбить лагерь? Как будто и без того не ясно – целая долина! Любая подходящая поляна на выбор. В глубине души Джеймс надеялся, что машина пройдет мимо. Тщетно. Темно-зеленый флаер сбавил скорость, завис над поляной и плавно опустился на землю в десятке шагов от машины Лаумера.
