— А какие еще минусы у вживленного заклинания? — поинтересовался я. Все-таки у меня в голове сидит архимаг с похожим.
— Послушай мой совет: не планируй этих глупостей! — поморщился Грай, — Ладно, я пойду, освежую добычу. Тебе что-то нужно? Все-таки одного волка мы вместе убили.
Я чуть не расхохотался, но сдержал себя. Если бы адепт выкладывался хотя бы вполовину от моего, бой бы не продлился дольше тридцати секунд.
— А с этих животных можно что-нибудь использовать для усиления или ритуалов?
— Сердце можно пожарить с луком и картошкой, а можно приготовить иначе, на свой вкус. Это помогает развивать искру: лишь неофитам и на проценты, но тем не менее. Печень и селезенку можно продать алхимикам. Что они с ней делают, не скажу — не знаю. Но до алхимиков ингредиенты ты не дотащишь: испортятся по пути. Вот и все… Мясо в еду не годится — жесткое и отдает тухлятиной, а камень души в таких монстрах попадается редко. Так что тебе достать из монстра?
— Проси поучаствовать в разделке, — подсказал Апелиус, — Это будет лучшей наградой.
— Если можно, я понаблюдаю за разделкой. А награды не надо.
— Хорошо, устрою тебе курс юного мясника, — кивнул Грай, — Свежевал добычу?
— Да. Зайцев, кроликов. Однажды даже козленка.
— Уже хорошо.
Мы отошли от фургонов в поле, к убитому волчаре. Адепт неторопливо снял с себя куртку, сапоги и вытащил с ножен кинжал.
— Одни штаны проще от крови отстирывать, чем всю одежку, — пояснил Грай, — Один хрен перемажусь. В общем, смотри…
Разделка происходила иначе, чем с обычным животным. С домашней скотины можно снять шкуру, выделать и продать. Мясо тоже важно, поэтому тех же коров и свиней разделывали аккуратно, спускали кровь в тазик, убирали кишки, чтобы потом вымыть и использовать. Грай же не заморачивался: невероятно острым кинжалом разрезал чешую, вскрыл грудину, вытащил сердце и показал мне место, где у зверей обычно находится камень души. Так же Грай рассказал и показал, где находятся печень и селезенка, и как их лучше отделять от остального. В процессе адепт действительно перемазался в крови и дерьме с кишок. Куски мяса и мешающиеся ему органы мужик отшвыривал в стороны. Я ни разу не разделывал столь крупную тушу, но справился бы в разы аккуратнее, предоставься случай.
— Пентюх, — охарактеризовал адепта архимаг, — Но пентюх полезный. Не показывай ему, что ты раскусил его разгильдяйство, и хвали за науку. Мы многое узнали за час общения с ним, в будущем же узнаем еще больше.
— Кру-уто, — восторженно протянул я, наблюдая за тем, как адепт оттирает руки от крови, слизи и чего-то непонятного, но очень вонючего. Адепт на мою оценку только довольно кивнул, мол, иного и не ожидал.
— А то! Мы с тобой еще сердце твари поедим, нечего ресурсу пропадать.
— Забери у адепта продукт, — проворчал Апелиус, — Если он готовит так же, как зверей свежует, ты блевать будешь дальше, чем видишь. Повар-рукожоп — горе в семье.
— Уважаемый Грай, — с поклоном обратился я, — Позволите мне приготовить сердце хищника?
Долго уговаривать адепта не пришлось: Грай был рад скинуть на меня лишние хлопоты и снова присосаться к фляжечке.
Позже, когда все разобрались с трофеями и караван дошел до дубовой рощицы, Апелиус поднял вопрос встраивания заклинания в ауру.
— Я догадываюсь, зачем ты расспрашивал Грая о негативных эффектах, пацан. Не знаю, что делают эти маги, но явно не тоже самое, что я сделал с аналитическим заклинанием. У моего способа нет негативных эффектов в виде старения. Да и других негативных эффектов нет.
— Хорошо, я понял.
Но не поверил. Слушать мнение заинтересованной стороны — это то же самое, что на Ильмсхуре по видеографу смотреть передачу о том, насколько велика Империя и как классно быть ее частью. Думаю, неофиты с потенциалом в три единицы с жаром доказывали бы мне, что заклинание в ауре — ужасно полезное приобретение.
Сердце волка ничем не отличалось от сердца иного дикого зверя: жесткое, жилистое. Я ел и давился. Вопреки ожиданиям, я не почувствовал после трапезы изменений в искре. Да и в статусе мало что поменялось.
Нильям Тернер.
Сила: 0.7
Ловкость: 1.0
Телосложение: 0.6
Магический потенциал: 5
Дебафы: раздвоение личности, галлюцинации.
Какими бы серьезными не были мои тренировки, я подошел к нынешнему пределу. Я прогрессировал как мечник, удивляя Эрама, но бег уже не делал меня выносливее, а отжимания, подтягивания и приседания не могли поднять силу. Для своего возраста я удивительно быстро достиг максимума: думаю, здесь постаралась пробужденная искра. Теперь же меня ждали долгие тренировки с мизерными результатами. Просить Эрама поделиться семейными секретами было чревато ухудшением отношений, так что я сосредоточил все силы на обычных тренировках с мечом. К тому же, как показали недавние события, владение оружием немаловажно.
Под вечер караван встал на стоянку у живописного озерца. Адепты поставили повозки впритык друг к другу, полукругом. С одной стороны мы были защищены озером, с других — повозками. По центру ограждения располагался трехметровый проход, чтобы можно было в одном месте отбиваться от нападавших, если такие будут.
С обеих сторон фургонов находились дополнительные внешние стенки. Их нижняя часть присоединялась к фургону на петли, а верхняя крепилась к крыше цепями. Теперь эти стенки опустили до земли и прикрепили за цепи к колесам, чтобы под повозками никто не прополз.
Я сидел у костра и палочкой писал на земле слова, а барон Блай Калон, пышноватый башковитый пацан, говорил, правильно ли я написал то или иное слово. Оказывается, в местном языке у слов может быть одно звучание, но слегка иное написание. Это меня раздражало: мне предстояло выучить не только буквы, но и запомнить написание каждого слова. Бесит!
— Сегодня в фургонах никто не ночует! — зычно заорал Сильво — начальник каравана, — Нам похрену на ваши драки, хоть до смерти друг друга забейте, но если волколак ворвется в повозку, смертей будет слишком много! Школы спустят с нас шкуры!
Заявление Сильво было сродни умыванию в холодной воде и конечно же, привлекло внимание.
— Ты тоже чувствуешь это? — шепотом спросил архимаг.
— О-о да! — мысленно ответил я, — Взгляды Пауля и его дружков жгут мне спину. Похоже, им выдали индульгенцию на убийство.
— Нам выдали, Нильям, нам! Сегодня мы можем славно поразвлечься… Слышишь? Кажется, один из них идет к тебе. Не обсудил тактику с друзьями, не придумал план, прет напролом… Дурак.
— Эй, как тебя… — раздался из-за спины нарочито грубоватый окрик, — Нильям!
Я поднялся с земли, отряхнул выцветшие рваные штаны, и только затем обернулся.
— Я тебя слушаю.
— Пошли, поговорим, — кивнул бычара на проход между повозок. Хотя не такой уж и бычара — это месяц назад я мог максимум убегать от таких. Адские тренировки дали результат, теперь я не отказался бы скрестить с шакалом клинки.
— Если вы не заметили, мой друг занят, — неспешно поднялся Блай, — И не нужно такого грубого тона. Вы не у себя в хлеву, чтобы так разговаривать.
На барона здоровячок бычить не стал: аристократы Утренней звезды приобрели репутацию дружной компании, и обращались с оружием более чем умело.
От места, где сидел Пауль, отделились два оставшихся крепыша: увидели, что у товарища заминка. Что примечательно, сам Пауль сидел на месте и сверлил меня взглядом.
— Я всего-лишь позвал твоего друга на разговор, — набычился здоровяк: почувствовал себя увереннее в компании товарищей, — Пошли, Нильям. Потолкуем. Не очкуй.
Громкого шелеста меча, покидающего ножны, не последовало: Эрам подошел к здоровякам со спины, держа наготове обнаженный клинок. Виконт неспешно положил лезвие на плечо шакала, который подошел первым. Здоровячок было дернулся, но заметил лезвие и застыл.
