Я бросил вперед порыв ветра раньше, чем осознал, что сейчас произойдет.

Эрама откинуло на задницу. Я бросился к подростку и повел его за собой по изменившемуся пути — появление гигантского тайкуна всполошило остальных и монстры поползли, меняя местоположение. Гигантская тварь заскрежетала зубастой пастью, но заткнулась, когда Киров метнул в нее огненный шар.

В энергетическом зрении, кстати, тайкуны определялись, но чересчур размыто. В пустыне отдельного еще можно найти, но здесь же песок светился почти полностью, оставляя лишь редкие пятна. Не знаю, как заклинание может их замечать, но здесь и адепты третьего ранга спасовали бы.

Наконец в начале пещеры собралась вся команда. Киров добежал последним, когда буквально запек тайкуна в его же собственном панцире. Внутрь пещеры никто не лез — по словам адептов, пещерные туннели тянулись на пару сот метров — но каждый поглядывал, чтобы не дай бао не подпустить с тыла сюрприз.

Я закрутил ветер, стараясь не трогать песок, и порывами напитанного бао воздуха срывал на шипы тайкунов пауков, змей, каких-то костлявых шакалов и похожих на жаб монстров.

В узком проходе мы могли бы легко отстреляться от лезущих за нами монстров, собрать из них камни душ — две-три твари своими размерами говорили, что внутри них такие ценности точно найдутся, но была одна проблема.

Сзади заскрежетали когти. Мы обернулись и увидели вылезающую из-за поворота пещеры громаднейшую насекомообразную тварь, ползущую к нам на полусогнутых лапах, потому что распрямиться монстру мешал низкий — всего четыре метра в высоту — потолок.

Передняя часть твари состояла из десяти длинных сегментированных лап, заканчивающихся отливающими металлом когтями, над лапами находилась крохотная голова на длинной тонкой шее. Задняя часть тела состояла из огромного брюха, в котором плескалась какая-то жидкость.

— Матка, — выдохнул один из лучников, а после — заковыристо выругался.

Страхолюдина была... атмосферной. Да, пожалуй, меньше и не скажешь — огромный подвижный жук внушал опаску, тревогу, благоговейный ужас — все по раздельности и вместе.

Монстр застыл, позволяя нам полюбоваться на свои стати. Нет, застыл он потому, что готовится ударить!

Жидкость в пузе твари забурлила, монстр расставил ноги пошире, буквально вбивая когти в камень, и вытянул голову, уставившись на нас.

— В сторону! — заорал Киров. Тупых в отряде не было: практики бросились врассыпную без лишних вопросов.

А вот подкованный в монстриарии лучник меня удивил: вместо того, чтобы отстреливаться от прорывающихся по ущелью тварей, он выбросил в ее сторону руку и замер. Я почувствовал, как напряглось бао по линии руки, как сгустилась энергия вокруг головы монстра. Кислота, ударившая изо рта чудовища, заполнила собой сферу, выжигая глаза, попадая в нос. Монстр задрыгал головой, застучал ею по полу, потолку, но избавиться от кислоты не смог.

Сразу четверо адептов, включая на секунду замявшегося Эрама, бросились на монстра, скрежеща сталью по бронированным ногам, атакуя ветром, камнями и огнем.

— В пузо не бей, там кислота! Не бей в пузо, блин!

— Давайте, налегайте на ноги!

— Да чтобы тебя...

А потом я отвернулся и выпустил с десяток кислотных шаров в первых добравшихся до пещеры монстров. Обрызганной кислотой тушей матки полюбоваться еще успею: главное, что там все под контролем, и помощь пацанам не нужна. Время от времени я поглядывал назад, где матка не стремилась помирать, но в основном занят был совсем другим.

Даже не знаю, что хуже: огроменный и невероятно сильный монстр за спиной, который даже с шаром кислоты вокруг головы умудрялся реагировать на атаки пацанов и каким-то чудом успешно атаковать в ответ, или множество различных бесячих мелких чудовищ. Вероятно, и то и другое выходило за грани обычных опасностей...

Я вместе с шестью другими адептами швыряли по ущелью мини-армию: отталкивали порывами воздуха быстрых пауков, змей, глипсов, которые какого-то хрена вдруг решили огромной тушей спикировать на пещеру. Мы поджигали чудовищ, обливали кислотой, напалмом и твердеющей грязью. Пацаны использовали различные артефакты, прессующие монстров, рассекающие на уровне лап, отбрасывающие и всякие, всякие разные. Я уже настолько насмотрелся на работу этих артефактов, что просто не обращал внимания на очередное волшебство. Ну, разве что отшвыривал под раздачу пряников тех монстров, что лезли с моего направления. Пару раз от мигающего перед моими глазами защитного барьера отлетали тонкие костяные иглы: браслет исправно выполнял свою задачу.

Для меня вскоре все происходящее стало простой конвейерной работой. Увидеть монстра поближе — атаковать, спихнуть в огонь, кислоту, или переключиться на другого монстра, а этого подпустить поближе, чтобы убить выпадом меча.

Впрочем, с мечом я старался не переусердствовать: все же забег по пустыне меня жутко вымотал. Бао я поглощал постоянно и щедро вливал в атаки, а вот отогнать усталость так просто не смогу. Возможно, на первом уровне адепта меня бы и начало колбасить от перекачки огромного количества энергии, но не сейчас.

Единственные, кого я не убивал — это здоровенные глипсы. Таким я стремился отсечь крылья, чтобы поместить в клетки, но попробуй еще попади по верткой летающей скотине, которая этого не хочет! Сперва нужно прибить ее к земле потоком воздуха, а потом уже оттяпывать крылья... Так она еще и стремится подставить голову под удар! Черт! Черт!

Я отбросил пинком труп твари.

— Зачем они тебе? — спросил адепт, стоящий в паре метров от меня.

— По заданию нужны, — выдохнул я и отвлекся на очередного псевдокраба, почти дотянувшего до меня клешней. Мелькнул росчерк стали, и монстр рухнул с клинком, торчащим из головы.

Спустя десять минут я "приземлил" следующего монстра, и камень пещеры будто потерял плотность, вобрав в себя до половины монстра. И застыл.

Я благодарно кивнул адепту и перешел на три шага вперед, чтобы тварь не задела меня свободным крылом, и не погибла от клешней, щупалец и прочих орудий убийств, подготовленных для нас.

Спустя час, а может, и больше, я обратил внимание на поле боя и понял, что песка под телами монстров уже не видно. Твари были размазаны по окружающим скалам, усеивали ущелье. Всюду шевелились, пищали, визжали и бились в агонии недобитки.

Скажу честно: даже против одного процента от этих монстров один на один я бы не выстоял, и если бы не слаженная работа адептов, просто сбежал. Закрутил бао весь песок, заставляя монстров потерять себя из виду и свалил куда-нибудь подальше, желательно — в сторону школы. А сейчас вроде нормально.

Подводить итоги боя рано. Пацанам удалось отрубить три лапы матке, еще одна была погружена в камень, но на этом их успехи заканчивались. Голову чудовища уже не окружала кислота: кожа на голове дымилась, глаза были целыми — к моему глубокому сожалению. Скорее всего, сфера просто затрудняла чудовищу ориентацию в пространстве.

Эрам лежал у стены пещеры, с покрасневшей от крови формой на груди. Адепты сражались. Напалм стекал по телу монстра, не доставляя никакого видимого неудобства, и судя по задумчиво-нервным выкрикам, пацанам скоро не останется ничего другого, как рубить заполненное кислотой пузо.

Увы, присоединиться и помочь ребятам мы не могли. На нас оставались еще четыре ящера, которые наконец преодолели огненную преграду и взрыкивая, побежали на нас, расплющивая и раскидывая убитых монстров. Уцелевших в песках тайкунов ящеры просто плющили массой.

Против скальных полозов сыграла ловкость. Ящеры просто не могли попасть по нам, особенно если не видели: я кружил вокруг своего и раз за разом отправлял в глаза твари кислоту. Смешно, но с самыми сильными противниками мы справились быстрее, чем с множеством мелких и надоедливых.

Когда мы, потрепанные, но живые и относительно довольные дошли до пещеры, я вытащил из рюкзака клетки и пошел к глипсам. И вдруг пришла беда, откуда не ждали.

— Вообще-то ты обещал, что не будешь претендовать на добычу, — заметил Эрам.