Ладони подняли все.
— Отлично! Честно говоря, я за предоставление шансов на развитие всем, кто этого достоин. Именно поэтому я не нанял группу охотников. В самый первый день, когда я появился в стенах этой школы, мне помог адепт Нильям Тернер, гениальный практик, да хранит его бао… Впрочем, не буду вас отвлекать.
Равул улыбнулся, и повёл рукой в сторону браслета, предлагая взять артефакт.
Адепты поднялись с мест, неуверенно переглядываясь друг с другом, оценивая окружающих людей как соперников. Все, кроме Эрама. Практик уверенно встал и зашагал к браслету. Адепты, будто опомнившись, быстрым шагом бросились за Рсаевым, но тот первым схватил браслет, и сразу спрятал его за спину.
— Предлагаю обсудить состав команд и очередность походов в пустыню, — сказал Эрам, глядя на всех остальных тяжелым взглядом человека, который имеет право приказывать. И остальные, пусть и заворчали, но не возразили. Эрам успел заработать репутацию жёсткого человека.
Равул Кински, глядя на распинающегося Эрама, едва заметно нахмурился. Теперь идея пригласить этого человека казалась поспешной, непродуманной. Равул разбирался в отношениях между людьми — до школы он был компанейским и общительным парнем, но в хитросплетениях школьных отношений не разбирался, и о том, что Эрам обладает лидерскими качествами, не знал. Потому, кстати, практик не нанял команду охотников на самом деле — боялся, что связанные совместными приключениями люди, привыкшие подчиняться одному лидеру, быстро дойдут до такой простой мысли, что можно взять в команду еще одного адепта и случайно "потерять" его с браслетом во время бури или бегства от монстров. Ничего, кроме выговора от руководства и огромного штрафа таким гениям не грозило бы, зато потом можно качаться на охоте и ночами прокачиваться у стелы.
А еще Равулу не понравился другой момент. Когда адепт крови упомянул Нильяма Тернера, Лицо Эрама обезобразила гримаса ненависти, но исчезла так быстро, что можно было принять ее за наваждение или подавленный зевок.
Каждый из друидов выглядел так, будто с пеленок занимался акробатикой. В гибких, опасных, как змеи, подростках теперь трудно было разглядеть тех субтильных юношей, которыми практики были совсем недавно. Они ходили в пустыню по двое-трое, с одним браслетом, и когда возвращались, заполненный доверху артефакт светился от энергии. К стеле шли не только друиды. Временами туда телепортировались маги, которые прикрутили на свои браслеты держатели для накопителей и за один заход приносили двойную-тройную норму. Кроме того, ходили группками и другие группки учеников, и затеряться в толпе будет не сложно.
Апелиус, к своему неудовольствию, узнал о странных артефактах не в числе первых, зато быстро оценил даваемые ими преимущества.
Архимаг потратил три дня, чтобы удостовериться — артефакты работают, как положено. Апелиус затаился в бархане, наблюдая через сферу слежения за пространством под куполом, и очень скоро знал график выхода адептов в пустыню, и сколько баллов прибавляет заполненный браслет к характеристикам. Адепты не превращались в кадавров. Заклинание, тщательно и ежесекундно наблюдающее за здоровьем каждого, кто взаимодействовал со стелой, не выявило ни малейшего следа возможных негативных изменений.
Будь хотя бы легчайший намек на них, Апелиус бы похитил и вскрыл столько прошедших через изменения адептов, сколько было нужно. Но заклинание не бьет тревогу, а значит, можно обойтись всего двумя. Но именно друидами, как теми, кто дольше всего взаимодействует со странным артефактом — архимаг уже знал про две других точки со стелами, но они не были интересны императору.
Пора!
По желанию императора песок слегка потек, организуя тонкую сквозную щель в стене бархана, и Апелиус телепортировался наружу, к двум друидам, покинувшим купол и отдалившимся от него достаточно, чтобы их поединка не заметили.
Почувствовав появление человека за спиной, адепты отреагировали мгновенно: один ушел в сторону кувырком, второй — напрягся, вынимая из ножен меч. Слишком медленно. Точнее — быстро, очень-очень быстро, вот только архимаг сразу после перемещения подкинул над собой артефакт, который взорвался с оглушительным грохотом. Воздушная взрывная волна прошлась от разлетевшегося ядра, и угасла в десяти метрах от точки взрыва, разбившись о невидимые стенки. Заклинание утверждало, что влитой в артефакт энергии хватит аккурат, чтобы контузить адептов, но не убить. Так и получилось — один осел на песок, потом упал, и перевернувшись на живот, медленно пополз куда-то, другой потерял сознание. Сила — ничто, когда ты слишком глуп, чтобы озаботиться хорошей защитой. Хотя кому в этом мире придет в голову создавать защиту от звуков, кроме всезнающего архимага?
Император вырастил вокруг себя и обследуемых высокие стены, чтобы их не увидели с ближайших барханов, затем быстро разбил простенькие щиты каждого друида, снял рюкзаки, браслет и артефакты с пояса. В рот обоим Апелиус залил усиленные зелья сна и лечения, которые не позволят прийти в себя после смерти, и сохранят органы максимально свежими во время всего рабочего процесса, а потом срезал длинным острым кинжалом одежду с первого и примерился к грудине.
— Ну, поехали…
Дело спорилось — не зря Апелиус в свое время считался знатоком человеческих тел. Грудина обнажила свое нутро с влажным хрустом, и Апелиус принялся споро доставать органы, укладывая их на каменной твердости песок, который сейчас даже крови не впитывал, скованный волей адепта. Временами архимаг присматривался к внутренностям, вчитываясь в выданную заклинанием справку.
Спустя пол часа Апелиус поднялся с колен, и отер руки от крови куском одежки одного из адептов. Подозрения не подтвердились: адепты были людьми, насколько слово "человек" было применимо к адептам. Мозг не изменился, сердце и печень оставались прежних размеров. Ни метастаз, ни иных злокачественных изменений внутри тел не было.
— Хорошо, хорошо… — пробормотал архимаг, а потом слегка поморщился: ему ещё предстоит охота, наполнение энергией браслета, а потом — тест стелы и поиск секрета древнего артефакта. А между тем там Лурскон стоит без управления, и наверняка ждут прочтения отчёты Адара.
Окровавленная тряпка полетела на песок, который, повинуясь желанию императора, медленно поглощал трупы и следы схватки. Если тела и найдут, то очень не скоро. С глубины в десять метров трупы сами собой не поднимаются.
При мысли о поднимающихся трупах архимаг передернулся. По его просьбе ездившие между городами торговцы собирали слухи, за которые Апелиус исправно платил, и с наступлением весны прибавилось сообщений о вырытых могилах. Сообщения шли с городов Запада и Юга, шли и с других королевств. Мёртвая девочка пока собирала себе армию из пролежавших в земле костяков, но когда она начнёт через смерть вербовать целые деревеньки, а затем города — вопрос времени. Пока нежить затаилась, потому что существовали такие чудовища, как маги высоких рангов, от которых прятался и Апелиус. Но долго ли будет длиться это затишье, и как скоро мертвячка войдёт в силу?
Охота не заняла много времени. Больше ушло на поиск монстров вдоль столбов, за которые Апелиус заходить не желал — боялся вернувшихся бурь, в которых пропадали адепты, и что с ними там, в песках, происходило, никто толком сказать не мог. Южные торговцы говорили о каком-то монстре, но говорили так мало и противоречиво, что предавать значение тем слухам Апелиус не стал. Даже заклинание буксовало, не в силах отличить правду от вымысла.
Летающий каменный шар проломил головогрудь последнему пауку, и Апелиус развеял заклинание. Сквозь энергетический взгляд было видно, что пара накопителей заполнена доверху, а значит, на тестовый запуск древнего артефакта хватит.
— Вот и посмотрим вблизи, что же там такое загадочное.
Апелиус застегнул браслет поверх рукава халата, демонстрируя всем желающим цель своего посещения купола и за двадцать минут добрался до скалы. Прятаться смысла не было — вряд ли здесь знали всех, у кого были браслеты — одни и те же артефакты могли носить разные люди. Поэтому архимаг открыто переместился к зимним растениям, растущим у купола. Несмотря на весну и пекущее солнце, возле защитного барьера было прохладно. Изо рта вырывался пар, и растущие в сугробах растения не думали замерзать. Впрочем, биомы Апелиус видел и в саду у Лимбоса.
