Господин друид, я... Можно мне... Э-э...
У тебя есть минута, чтобы заинтересовать меня. Минуту спустя любое сказанное мне слово я буду считать за личное оскорбление и действовать соответствующе.
Научите меня ходить по Болоту, — без запинки выдал Арис, пропустив подготовленные словесные кружева. — Я знаю, вы можете! Точнее, только вы и можете...
В профессионализме друида сомневаться не приходилось: он каждую неделю на протяжении трех месяцев выносит из Болота огромный рюкзак с магическими растениями.
Что можешь предложить мне за такую услугу?
Он не отказал! Арис воспрял духом.
У меня есть ядро души. Могу отдать его.
Мало, — покачал головой маг. Арис подумал, что ослышался. Ядро души за науку — это мало?! Да Арис в подземельях три месяца провел, готовя ловушки на монстров, не раз был на пороге смерти! И все это чтобы ему сказали, что его подвига мало?!
Ядро тебе пригодится самому: продай его и купи себе обучение в школе Змеи. От себя могу дать лишь совет: не ходи в Болота. Это место проклято, и люди там пропадают группами. Иной раз отшельник какой, или заплутавший лесник проходят его насквозь, если вдруг монстр какой не атакует, а иной раз люди группами идут по составленным картам, со всевозможными тропами, оружием добрым, с левитационными артефактами, и не выбираются. Поверь, не стоит оно того.
Да... Я слышал про такие случаи, но не думал... То есть, я думал, вы поможете...
Нет, парень, прости, — прогудел Босх, и Арис слегка скривился, потому как ему было двадцать семь лет, а Босху на вид не было и девятнадцати. Сопляк... Но огромный и опасный сопляк. Сопляк-маг. Жестокий и расчётливый сопляк, который смог выжить в какой-то магической школе, несмотря на то, что слишком быстро для своего возраста набирал силу, за что иной раз собственные наставники убивают, чтобы не плодить конкурентов.
Спасибо, господин, — поклонился практик сопляку, который, судя по перечисленному, не совсем уж и сопляк, и покинул кабак.
Но от рейда в Болота адепт не отказался. Если уж повезло одному практику, то со временем должно повезти и другому. Особенно если сделать на основе ядра души защитный артефакт на все случаи жизни. Может, именно такой носит маг, и именно артефакт вытаскивает его из неприятных ситуаций?
На материалы для защитного артефакта в виде пояса ушли оставшиеся монеты, коих осталось не так уж много: Арис рассчитывал, что друид примет его в команду, обучит по-быстрому, рассказав десяток главных секретов, и практик вытащит из болот хотя бы несколько трав, которые можно продать за старты скупщику и приобрести себе хорошую экипировку, богатые одежды и оплатить даму на вечер.
Вместо этого пришлось затянуть пояс потуже и пустить оставшиеся монеты на материалы, чтобы иметь возможность заходить в Болота поглубже. Строго говоря, по окраине Болот люди не пропадали, но и самые ценные травы там не росли. А между тем друид каждый раз выходит из дебрей с рюкзаком, набитым самыми ценными ягодами и стебельками, иной из которых стоит больше старта. И там их рюкзак. Рюкзак! Да один этот жадюга перекрывает все запросы скупщика! И не делится! Куда он тратит деньги?! И зачем ему столько?!
О своей возможной гибели практик уже совершенно не думал, особенно с защитным артефактом, на который ушла куча монет. Третий ранг адепта — это почти ранг мага! Люди такой силы попадают в Болотах редко. Правда, и на Болота они собираются не часто...
Но почему-то каждый человек считает себя бессмертным. Слыша о конце чужого жизненного пути, покачивает головой, сетуя на неудачу покойного, глупость, либо превосходящие силы противника. И у большинства в голове проносится мысль: "со мной бы такого не было". "Я бы увидел, предусмотрел, мне бы повезло".
Арис с опаской вступил в лес. Тяжелые, массивные ветви елей, как руки великанов, нависли над ним, будто готовясь схватить за шиворот и дернуть вверх, как несносного мальчишку. Практик шел по широкой тропке, натоптанной лесорубами, укатанной телегами. Потом лесорубья тропа ушла в сторону, и Арис перешел на звериную тропинку. Приходилось продираться сквозь кусты, защищаться от бьющих в лицо ветвей — звери, вытоптавшие хилую траву, были не выше колена. Это хорошо — значит, монстры сюда не забредают. Но и люди, что собирают травы, сюда уже не доходят...
Лапы сосен и елей смыкались над головой, давили. Пару раз Арис вляпался лицом в плотную паутину, от которой защитный артефакт не спасал, и с омерзением выдирал из волос хвойные иголки и мелкие палочки, которые висели в паутине, с остервенением тер ладонью по лицу, убирая паутину. А уж когда по шее прошлись тонкие лапки насекомого, когда Арис нащупал мерзкую тварь, ощутил под пальцами мягкое брюшко... Бр-р-р! Ариса до сих пор передергивало от омерзения.
Где-то справа журчала вода, прыгая по камням: Арис подумывал было выйти к ручью и набрать флягу, но сколько он не забирал вправо, ручеек почему-то не приближался.
Постепенно становилось темнее, земля уходила вниз. Хвою сменил толстый, мокрый мох. Мхом обросли и упавшие стволы, через которые пришлось пробираться, и растущие великаны.
Сумрак хвойного леса будто давил на грудь, мешал дышать. Арис брел вперед, сжимая жезл с огненным заклинанием до побелевших пальцев.
Постепенно под ногами зачавкало. От мокрой земли, скрытой толстой шкурой мха, тянуло кладбищенской сыростью. Мох вспучивался, местами лопался под напором гнилостно-белесых грибов. Пахло гнилью, болезнью.
Арис иначе рисовал себе это место. В его воображении болото не было таким мрачным местом, похожим на иззагранье. Адепт воображал, что на самой грани Болот и леса найдет две-три ценные травки, и дальше в топи заходить будет незачем. В действительности же Арис сам не понял, когда лесные великаны сменились на чахлые кустики, а мох под ногами заколыхался от каждого шага. Арис был готов в любой момент цапнуть висящий на поясе артефакт левитации. Ступишь вот так, без опаски, а мох возьмет, да прорвется, как паутина. И ухнешь в холодную воду, и спасенья уже не будет: Болота редких путешественников отпускают, как говорил сопляк-друид. Да и сам Арис слышал множество таких слухов...
Практик, взмокнув от болотных испарений, промочив сапоги и изрядно зашугавшись шорохов и криков местных птиц, уже готов был активировать артефакт левитации и потратить тридцать секунд полета на путь по воздуху обратно, поглубже в лес, но замер. Острый глаз усмотрел в тридцати метрах, посреди гниющего ствола, мясистые стебли с разбухшими красными листьями.
Селина болотная, алая, — тихо прошептал адепт, — три старта за лист.
А здесь этих листов — штук девять! Да и подальше что-то маячит...
Отступать без добычи — не зазорно, но отступать в шаге от добычи — глупо.
Три старта за лист, — тихо произнес адепт, подбадривая себя, и двинулся вперед, прямо по колышащемуся мху. Наступал осторожно, на всю ногу.
В следующий раз куплю... то есть — сделаю себе снегоступы, — пробормотал практик, подбадривая себя собственным голосом, — монет сейчас нет, а как появятся — нужно будет экономить, да и не слишком хитрое это дело — склеить нужным образом доски, или даже закупить чуток кожи и сотворить снегоступы из них.
Возле Селины болотной мох был плотным и не колыхался, Арис стоял, будто на твердой земле. Пенек дерева, на стволе которого рос драгоценный гриб, уходил корнями в болотную глыбь, склеплял собою мох и все, что плавало в болотной воде. А еще — вот удача! — за пеньком прятались еще два листа.
Арис достал нож, вынул из рюкзака контейнер, примерился к грибу...
Издали послышался слабый всплеск.
Адепт насторожился, но все выглядело спокойно. Ни движения, ни звука: воздух застыл, как бабушкин холодец.
Арис тихо выдохнул и перепилил плотный лист. Потом прислушался, и с возросшей уверенностью и скоростью перепилил второй. Аккуратно дорезал и остальные, убрал контейнер в рюкзак и задумался, стоит ли на этом закончить охоту за монетами. Одиннадцать листов — это тридцать три старта. Более чем достаточно на новую экипировку, свой домик в черте города и материалы для пары недорогих артефактов.
