Гермиона почувствовала, как обед предательски подступает к горлу, и метнулась к колоннам, отправив отбивную и салат к праотцам в подземную реку.
– Гермиона, ты как? – встревожился Гарри, подходя к ней.
– Отвратно! – зло бросила ведьма, стирая со лба холодный пот. – Ты же не будешь ковыряться в этой туше?!
– Ну, не думаю… Что Хоркрукс задержался бы внутри, скорми его Волдеморт василиску. – Он внимательно огляделся.
Гермиона вытерла со лба пот и осторожно присела на влажные плиты. Зал был большой. Высокий и длинный, в принципе, можно было бросить чашу в воду и наложить чары от поисковых заклятий. Но она с отчаянием и ясностью понимала – Тёмный Лорд бы так не поступил. Он положил бы чашу в самом центре, в самое сердце этого древнего…
– Змея выползала изо рта статуи! – вдруг просиял Гарри, обрывая ее мысли. – Конечно! – Он посмотрел на огромную, уродливую скульптуру Салазара Слизерина в самом конце помещения. Рот монумента был широко открыт. – Я полечу туда один! – решительно сказал Гарри, садясь на метлу. – Это действительно может быть опасно!
– Будь осторожен! – напутственно сказал Рон.
Гермиона промолчала.
Гарри Поттер привычно оседлал «Молнию» и взмыл под тёмный потолок подземелья. Гермиона следила взглядом за тем, как он подлетает к распахнутому рту, светит туда палочкой, морщится и неуверенно влетает в отверстие.
Рон и Гермиона молчали. Ведьма явственно чувствовала, что остатки обеда ещё имеют место быть в её организме, и ещё понимала, что это ненадолго. Разлагающая плоть воняла, голова шла кругом…
Из поглотившего Гарри отверстия послышался нарастающий шум, переходящий в грохот. Гермиона расширившимися глазами посмотрела вверх. А если этот идиот умрёт там, и…
Но «идиот» не торопился на тот свет. Изо рта статуи быстро и ловко выпорхнул Гарри, а вслед прогрохотали несколько огромных камней. Они со страшным шумом упали на каменный пол, оставив трещины и рассыпавшись на сотню кусочков. Но Гермиона не смотрела на них, её взгляд, несмотря на дикий грохот и опасность получить ошмётками булыжников в голову, не отрывался от Гарри, который медленно опустился к полу и спрыгнул с метлы. Он выглядел как ребёнок, получивший на Рождество самое-самое вожделенное. В правой руке Гарри Поттер победоносно сжимал маленькую золотую чашу с двумя ручками и россыпью рубинов вдоль ободка. Рубины играли в тусклом зеленоватом свете, и Гермиона не могла оторвать от них глаз, а потом почувствовала, как красные блики заполняют всё вокруг, грохот давно замерших камней не стихает, а наоборот нарастает, увлекая её в мерное гудение и красную, переливчатую пустоту(1)…
* * *
Смутные тёмные очертания грязного потолка стали чётче, Гермиона нехотя моргнула и осторожно обвела взглядом комнату. Треснувший кафель, разбитые умывальники и заброшенные кабинки. Она лежала на полу в туалете Плаксы Миртлл, а Гарри и Рон склонились сверху, причём Гарри осторожно, но усердно брызгал в её лицо попахивающей ржавчиной водой.
Когда она открыла глаза, лица ребят просветлели.
– Больше так не делай! – сурово велел Гарри, выпрямляясь. – Мы же с ума сойдём!
– Прости…
Гермиона с трудом села. Её взгляд тут же упал на стоящую рядом с Гарри маленькую золотую чашу. Парень заметил это и улыбнулся.
– Чаша Пенелопы Пуффендуй! – сообщил он. – Я знал! Мы на верном пути. Хоркрукс у нас в руках, осталось найти способ его уничтожить.
– Да, – тихо прошептала Гермиона. – Давайте… выбираться отсюда.
* * *
Невзирая на отягчающие обстоятельства, наследница Тёмного Лорда заснула неожиданно быстро и легко. Ничего не говоря Алире, не заходя к Джинни. Сон окутал её скоро и очень цепко – с рассветом, в холодное и серое первое утро второго семестра, он совсем не хотел выпускать гриффиндорку из своих объятий. Но пришлось.
Вместе с накатившей реальностью вернулась память. И весь ужас того, в чём она вчера участвовала. При воспоминаниях о разлагающемся василиске вернулась даже тошнота.
Первым делом Гермиона осмотрела комнату – но почты от Тёмного Лорда не было. Поговорить с Алирой мешало присутствие Парвати, начавшей, стоило Гермионе открыть глаза, сетовать на отсутствие так и не вернувшейся с каникул Лаванды.
Пришлось собираться и идти завтракать.
Внизу шестикурсники толпились около доски объявлений, записываясь на уроки трансгрессии, но Джинни среди них не было. Гарри в гостиной тоже не оказалось, как и Рона. В Большом зале последний нашелся завтракающим с Дином Томасом. Гермиона села к младшей Уизли. Ей нужно было выговориться.
– Отвратительно выглядишь! – заметила юная Пожирательница Смерти.
– Бурная ночь. Плохо дело, Вирджиния! – горько усмехнулась Гермиона и понизила голос, наклоняясь к самому уху подруги. – Помнишь, я рассказывала тебе о Хоркруксах Тёмного Лорда? Так вот, вчера мы отыскали один из них.
– Мы?
– Я, Гарри и Рон.
– Хоркрукс у Гарри?! – вздрогнула рыжая ведьма и побледнела. – Он ожил?
– Нет, он не активирован. Тем проще будет его уничтожить. Что мне делать?
– Но как это случилось?!
– Давай встретимся после уроков возле озера, там, где большой бук, – предложила наследница Тёмного Лорда, с отвращением глядя на овсянку. – Я всё расскажу.
– Конечно. Гермиона, а ты не пробовала связаться с…
– Пробовала. Жду ответ.
– Можешь поговорить с Ликой…
– Нет, – Гермиона бросила хмурый взгляд на преподавателя трансфигурации, спокойно завтракающую за столом. – И не говори профессору Вэйс о Хоркруксах, хорошо?
– Хорошо.
– Спасибо. Я даже Генри не говорила.
– Генри?
Они встретились взглядами. Джинни подняла левую бровь.
– Ты с кем-то встречаешься? Он тоже Пожиратель?
– Пожиратель, – кивнула Гермиона. – Только я с ним не встречаюсь. Профессор Генрих Саузвильт, знаешь такого?
– А МакГонагалл, совершенно случайно, вчера не собирала по маггловским моргам свежие трупы для создания инферналов? – подозрительно прищурилась младшая Уизли.
* * *
– Уважаемые студенты! – громко и как-то устало сказала вернувшаяся из маггловских моргов МакГонагалл, поднимаясь из-за преподавательского стола. – Приветствую вас в новом учебном семестре. Конечно, я желаю вам всех благ в обучении и удачи! – она позволила себе улыбнуться. И тут же опечаленно нахмурилась. – Но я вынуждена сообщить вам безрадостную весть, – старая женщина выдержала паузу. А может, ей действительно было сложно говорить это всем. – Одна из наших студенток не сможет вернуться к обучению. К нашему сожалению и ужасу, студентка седьмого курса Гриффиндора Лаванда Браун пропала без вести. Министерство магии делает всё возможное, чтобы её найти. Мне жаль. – Она опять выдержала паузу, а по залу прокатился шумок. Глаза Парвати наполнялись ужасом. – Особенно сочувствую студентам седьмого курса Гриффиндора. Нам всем будет не хватать Лаванды. Надеюсь, она найдётся… живой.
В звенящей тишине Большого зала раздался тихий всхлип и звон бьющегося стекла. Парвати рухнула на стол, заливаясь слезами, и несколько тарелок слетели на каменный пол.
* * *
Урок чар как-то полуавтоматически отменил сам себя. В залитом ярким зимним солнцем классе заклинаний никто и не думал о занятиях. Здесь даже присутствовали не все. Парвати Патил с нервным срывом была отправлена в больничное крыло, а Невилл и Дин пошли её провожать. Профессор Флитвик горестно разговаривал с сидящим на его столе Симусом, а Гарри, Рон и Гермиона устроились в дальнем углу класса. Лица у всех троих были серые и напряжённые.
– Ничтожество, – наконец выдавил Гарри. – Он заплатит и за это! Клянусь! – Парень ясными, сухими глазами посмотрел на холодное зимнее солнце за окном. – У нас появилась достаточно чёткая цель, друзья. Мы должны уничтожить чашу. Приложить все силы и уничтожить её как можно скорее!
Гермиона молчала, наблюдая, как вдали, за окном, силуэт совы медленно приближается к далёкой башне Гриффиндора, скрывается в ней, а потом вновь выпархивает, удаляясь куда-то далеко за верхушки Запретного Леса.
