В кабинете зазвучала тревожная мелодия сигнала вызова. Звонок высшего приоритета, на экране возникло лицо Ратибора Кромлева.
– Ситуация чрезвычайная: замечено крупное соединение противника. Не менее восемнадцати кораблей – заявил адмирал.
– Крейсера или эсминцы?
– Пока не ясно. – Карта на стене сжалась в размере, и на ней вырисовались красные отметки кораблей четвертого флота. Основные силы дрейфовали внутри системы близ орбит Тионы и четвертой планеты. Вокруг звездной системы, на дистанции 200–250 астроединиц светились отметки корветов дальнего обнаружения и патрульных фрегатов. Всеслав быстро нашел на карте идущий к Тионе конвой. Да, пока далековато. Командор конвоя выжимает все, что возможно, из реакторов своих «сундуков», стремясь как можно быстрее добраться под прикрытие эскадренных крейсеров. Молодец! Как его фамилия? Кажется, Вишневский. Навстречу конвою полным ходом идет «Рарог» а следом, отставая на 14 минут, спешат «Илья Муромец», «Святогор» и шесть фрегатов. Но им еще целый час хода до точки рандеву.
А вот и догоны. Обнаруженная первой группа эсминцев немного сбросила скорость и держится на почтительном расстоянии от руссколанских кораблей. Видимо, они ведут разведку. Куда опаснее новое соединение. Целая эскадра развернутым строем идет прямо курсом на звезду. Локационные отметки нечеткие, не позволяющие точно идентифицировать цели, по-другому и быть не может, противника обнаружил не клипер, а пара фрегатов, причем на предельной дистанции. Локаторы хуже, чем на клиперах дальнего дозора. В целом ситуация не опасна. Конвой далеко от вражеских кораблей, группа прикрытия достигнет его раньше противника, а атаки на систему можно не опасаться, вражеская эскадра значительно слабее флота Кромлева. Если, конечно, это единственная эскадра противника. А по идее следом могут идти еще 3–4 такие же эскадры. Тогда дело будет жарким. Черт его знает!
– Они идут слишком уверенно, – подтвердил опасения Всеслава Кромлев, – это только авангард.
– Действительно, непонятно: они же должны знать примерный состав твоего флота?
– Знают. Значит, это начало разворачивания их сил в боевой порядок, передовая эскадра.
– Может быть, – Всеслав потер подбородок. С одной стороны, Ратибор прекрасно знает свое дело, с другой стороны, только что прочитанный рапорт Левашова говорил о невозможности такого исхода. При самом пессимистичном раскладе флот Рода по силе равен четвертому флоту, а с учетом лежащих в дрейфе за плоскостями крейсерских построений катероносцев, готовых в любой момент выплеснуть сотни смертоносных вертких «Драконов» и «Полканов», уступает. Не мог же Стас ошибаться?
– Давай лучше готовь наземные силы к обороне, – совершенно серьезно продолжил Кромлев. – Сколько Ворону надо времени?
– Не менее трех часов, а неделя еще лучше.
В ответ Ратибор коротко эмоционально выругался. Его можно было понять, космический бой длится минуты, после первого выстрела времени для раздумий уже не будет. Воспользовавшись паузой, Всеслав вызвал по комп-коммуникатору Ворона и в двух словах обрисовал тому ситуацию. Владимир Добрыневич в этот момент находился на передовой базе «Гадючий хвост» в пятидесяти километрах к северу от вражеской крепости. В преддверии сражения генерал перенес свой флаг в оперативный тыл штурмовой группировки. Ситуация в целом была опасной, оптимальным решением было срочно отводить войска под прикрытие ПВО и авиации, готовиться к обороне. Наступление и штурм укрепрайона при возможности высадки вражеского десанта приведут к разгрому ударной группы и гибели тысяч человек. Всеслав это прекрасно понимал. Хорошо, если Кромлев перестраховывается, а если нет?
Сибирцев невольно поежился. Он представил себе сыплющиеся с неба десантные боты противника, перспектива, что и говорить, малопривлекательная. Но сейчас не время для эмоций, оба командующих ждали от него решение. Нельзя сомневаться на глазах подчиненных, хуже этого ничего нет.
– Действуем так, – Всеслав наклонился вперед к монитору компа. – Владимир Добрынич, разворачивайте все свободные войска по плану «Черепаха». Но подготовку к штурму не прекращаете. Ратибор Святославович, вы действуйте по намеченному плану. Обеспечьте безопасность конвоя и держите эскадры в боевой готовности. По данным разведки, догонские силы в этом секторе не превосходят ваш флот. – Всеслав уже успел просчитать все варианты. Риск, конечно, остается, но риск допустимый.
– Сколько времени продержится флот? – задал самый важный для него вопрос Ворон.
– Сражение начнется не раньше чем через час-полтора. Если разведка не врет, – при этих словах адмирал саркастически ухмыльнулся и скосил глаза в сторону Всеслава, – я удержу систему и разнесу флот противника. В противном случае я продержусь не больше пятнадцати минут. Затем догоны за 20–30 минут развернут десантные силы и начнут высадку. Прямо вам на головы.
– Хорошо, думаю, через час все будет ясно. У нас на орбите болтаются четыре авианосца. Вам, Ратибор Святославович, толку от них мало, пусть срочно начинают переброску своих самолетов на наземные аэродромы.
– Действуем. Заодно постараюсь отправить вниз все авиационное оборудование и ангарный персонал. – Кромлев с радостью подхватил эту мысль, ему все равно никакой пользы от самолетов, только защищать тяжелые неповоротливые, слабо защищенные и почти безоружные авианосцы, а на поверхности более 500 машин будут не лишними.
– Я остаюсь на «Остролисте». Вас, Владимир Добрыневич, попрошу постоянно быть на связи, в крайнем случае оставьте на линии начальника штаба. – Последнее замечание было не лишним: Ворон вполне мог не усидеть на месте и рвануть прямо на передовую.
– Стоит ли мне начинать штурм? Если флот выбьют из системы, я не успею отвести войска.
– Когда вы планируете атаковать?
– Через час и восемь минут.
– Хорошо. Если за час ничего не изменится, действуйте по первоначальному плану. – Уверенный ровный голос Всеслава оказывал благотворное влияние на командующих, его уверенность в том, что флот удержит систему, незаметно передалась Ворону и Кромлеву. Правда, он сам не был до конца уверен в своей правоте. Всегда остается маленький шанс, что карты лягут не так и самая надежная схема, самый точный расчет окажутся неправильными из-за простого вульгарного невезения. Проработавший всю жизнь в СГБ Всеслав прекрасно это понимал, но и паниковать он тоже не мог.
В этот момент на настенном экране возникла еще одна зеленая отметка. С дозорного клипера засекли не менее дюжины эсминцев противника. Они шли со стороны сектора «Пегас» под углом 90 градусов к курсу ранее обнаруженной эскадры. Похоже, это на самом деле была демонстрация. Противник снижал ход и менял курс, обходя район патрулирования четвертого флота по касательной. Но точно будет ясно только через час. Ратибор Кромлев не будет сидеть сложа руки и, если за это время не появятся новые соединения противника, постарается перехватить догонские эскадры.
Оба командующих, получив недвусмысленные, прямые приказы, отключились. Всеслав некоторое время наблюдал за разворачиванием руссколанского флота, а затем вызвал Славомира Прилукова и приказал ему лететь в штаб Ворона, принимать трофеи и пленных. Особенное внимание следовало уделять старшим офицерам и генералам противника.
– Ловим их командующего? – поинтересовался Славомир, сразу уловив цель задания. Обычно Сибирцев и его люди не вмешивались в работу конвойных отрядов, занимавшихся сбором и транспортированием пленных.
– Да, верно, желательно найти и доставить на «Остролист» главнокомандующего догонскими силами. Его имя Огр-Гарк-Гарм, воинское звание примерно соответствует нашему генералу армии.
– Есть! Найти главнокомандующего и доставить на «Остролист». – Славомир лихо козырнул и повернулся к выходу.
– Смотри, не рискуй просто так, – напутствовал его в спину Всеслав. От «Остролиста» до «Гадючьего хвоста» больше полутора часов лета. Затем еще полчаса до передовой. Славомир попадет в войска как раз в начале сражения. Заодно у него будет возможность воочию оценить новые тактические находки штаба группы армий «Самум».
