- Огонь! – моментально ожили скорострельные импульсаторы посылая десятки смертоносных залпов в ближайший истребитель.
Фрегаты дивизиона рассыпались широким веером, стремясь охватить противника фланговым перекрестным огнем. Коатлианцы быстро отреагировали на неожиданную атаку. Навстречу землянам ударил плотный огонь противоторпедных пушек. Импульсаторы главного калибра противника открыли заградительный огонь, почти мгновенно ставший прицельным. Четыре истребителя развернулись навстречу фрегатам людей, стремясь огнем своих мощных излучателей сорвать дерзкую атаку.
Два импульса хлестнули по щитам «Задорного» за долю секунды до того как командир бросил свой корабль в резкий противозенитный маневр. Фрегат мчался навстречу врагу выписывая хаотичные маневры. Так называемая «пьяная атака» популярная на флоте и в армии. Это, когда даже командир корабля не знает, куда он бросит фрегат в следующую секунду.
Стремительно приближается граненная трехсотметровая игла истребителя. Орудия носового плутонга «Задорного» всаживают в противника импульс за импульсом. Откуда-то с боку выскочил «Надежный» и совместный огонь двух фрегатов в мгновение ока прожег защиту коатлианца. Алексей с удовлетворением наблюдал, как по корпусу врага пробежали искры прямых попаданий, расплескивая капли металла, и через десятую долю секунды истребитель оплавленной глыбой выпал из надпространства.
- Торпедная атака!!! – буквально проорал, надсаживая глотку, капитан-лейтенант Самойлов.
Фрегат проскочил мимо поверженного врага и шел прямо на ударный крейсер. Гигантская сигара стремительно приближалась. Все ближе. Ближе и ближе. Уже видны прямоугольники катерных порталов и сферические блистеры скорострелок. Алексей, не дожидаясь команды, перевел огонь своих импульсаторов на крейсер.
Массивный полуторакилометровый корпус левиафана прочертили очереди попаданий. Естественно скорострелки фрегата не могли пробить многометровую броню котха и далеко не всегда проходили сквозь поле щита. Для этого требовалось перенасытить вражеские генераторы энергией прямых попаданий на определенном участке поля.
Зато проходившие сквозь щит импульсы скорострелок выжигали блистеры зениток, порты ракетных установок, выносные элементы локаторов. Мощный разряд ответного выстрела скользнул по щиту фрегата. Пронзительно завизжали перегруженные генераторы, экраны внешнего обзора на долю секунды погасли и снова загорелись, это чудовищный статический разряд на миг ослепил локаторы. К счастью, импульс прошел по касательной и не задел корпус фрегата, только слизнул пристыкованный к выносному пилону десантный бот.
Подчиняясь своему пилоту, корабль ушел в штопор, сбивая прицелы противника. По корпусу жестко стегнули очереди скорострелок, но это не смертельно. Силуэт крейсера на экране стремительно растет.
- Атака! – командир не успел до конца произнести это короткое слово, как Чеканов уже вдавил кнопку торпедного залпа.
«Пошли родимые». Все шесть «рыбок», выскользнув из своих аппаратов, на сверхсвете помчались к цели, выписывая хаотические противозенитные маневры. «Задорный» повернул на девяносто градусов, выходя из атаки, но, тем не менее, его кормовые плутонги продолжали обрабатывать вражеские корабли.
В пятистах километрах от «Задорного» взорвался «Деловой», вражеский импульс поразил фрегат за десятую долю секунды до торпедного залпа. Остальные корабли дивизиона успели отстреляться и уходят на форсаже.
Огонь противника ослаб. Сейчас скорострелки коатлианцев бешено палят по приближающимся к ним торпедам. Алексей не отводил глаз от экрана: две его торпеды уже были сбиты. Коатлианский крейсер отстрелил мины-ловушки, и одна «рыбка» сбилась с курса. Плотный огонь скорострелок уничтожил четвертую, вспыхнувшую всего в трехстах километрах от цели всеми своими восемью десятками килотонн.
Оставшиеся две торпеды цепко держали цель своими широкоформатными головками самонаведения, выписывая немыслимые маневры, они одна за другой поразили крейсер. Два ярких термоядерных взрыва слились в один. Ослепительный шар звездной плазмы поглотил вражеский корабль. В пространстве на миг вспыхнуло маленькое солнце. А тем временем автоматы уже перезарядили торпедные аппараты фрегата.
«Задорный» только-только вышел из-под обстрела, а второй дивизион уже заходил на цель. Шедший впереди «Минск» огнем своих крейсерских импульсаторов бил по котхским истребителям, расчищая дорогу своим фрегатам. Первый дивизион тем временем разворачивался, приводил в порядок матчасть и готовился ко второму заходу.
Экипажи, воспользовавшись минутной передышкой, проводили экспресс-ремонт кораблей. Юркие ремонтные роботы сновали по корпусам фрегатов, заливая пробоины и меняя снесенные вражеским огнем внешние навесные элементы. А повреждения были значительные. У «Надежного» заклинило два торпедных аппарата, и командир намертво заблокировал ставшие опасными для корабля «трубы». На «Верном» сгорела большая часть зениток.
Но зато за кормой «Злобного» на магнитных арканах болтались три спасательные капсулы с «Делового». Алексей хорошо знал командира «Злобного», немало провели времени в портовых кабаках. Веселый, жизнерадостный, дружелюбный усач Николай Иванович Пупенко, недавно получивший погоны капитан-лейтенанта и вместе с ними корабль, в бою превращался в неукротимого берсеркера, полностью оправдывая название своего корабля. Еще не было случая, что бы «Злобный» отвернул с боевого курса, не отстрелявшись или выпустив торпеды с дальней дистанции. Только Пупенко мог, отчаянно маневрируя, чудом уклоняясь от тяжелых импульсов, выйдя из атаки, притормозить у обломков «Делового» и зацепить капсулы с людьми.
Наскоро залатав пробоины, четверка фрегатов соединилась с дивизионом «Минска». Атаку пришлось отложить. Если первый дивизион выскочивший из засады отделался сравнительно легко, то второму дивизиону повезло меньше. «Минск» получил значительные повреждения от огня вражеских крейсеров.
Четырехсотметровый элипсоид евразийского крейсера был весь покрыт красными пятнами ожогов, в носовой оконечности зияла крупная пробоина, из восьми носовых излучателей главного калибра, три вышли из строя. Безвозвратно потеряна половина зениток. Два фрегата дивизиона погибли и только «Буйный» сумел выпустить свои торпеды. Этот единственный залп не пропал даром: котхский истребитель буквально растворился в звездном пламени взрыва.
Оставшийся крейсер и четыре истребителя коатлианцев перестроились ордером ПРО и продолжали идти тем же курсом. По всему выходило, что они способны отбить очередную атаку потрепанных дивизионов. Тем более, «Минск» уже не мог лидировать фрегатам.
- Перестроиться. Ордер атаки АС-4 – кавторанг Стессель решил все же не терять время и повторить атаку, при этом особо не рискуя. Ордер АС-4 предусматривал широкий охват противника и общий торпедный залп с дальней дистанции.
Неожиданно на всех наблюдательных экранах земных кораблей возникло лицо адмирала Орг-керк-дарта. Догон больше всего напоминал помесь паука и тихоокеанского краба. Одетый в светло серый комбинезон, с адмиральскими полосками на передних лапах, адмирал, немного наклонив голову, смотрел прямо перед собой. Его маленькие круглые черные глазки, полуприкрытые широкими хитиновыми пластинами, казалось, глядели прямо в сердце.
- Люди, говорит адмирал Орг-керг-дарт. Вы молодцы, задали хорошую трепку котхам. Люди, я прекрасно понимаю, Вы понесли потери, а противник достаточно силен. Поймите: вражеские крейсера догоняют транспорты. Они уже подходят к солнцу. А на судах наши дети. Я прошу как солдат солдата: помогите, спасите наших детей.
Серьезное, чуть усталое, покрытое шипами лицо адмирала растаяло, а на его месте появился догонский крейсер. Матовый обтекаемый корпус горделивого звездного гиганта испещрен язвами пробоин. Сверкнула молния, и на теле корабля возник новый шрам. Крейсер продолжал бой, несмотря на повреждения, несмотря на то, что часть его импульсаторов вышла из строя, броня плавилась, реакторы текли, крейсер дрался. Над башнями корабля периодически вспыхивало зловещее, лиловое сияние, побочный эффект чудовищных энергетических импульсов, обрушиваемых на врага. Передавая изображение своего флагмана, догоны говорили: «Люди, нам тяжело, но мы не отступаем. Не подведите нас».
