Помощник участкового вошёл первым.

– Вам не следовало заставлять нас дожидаться столько времени! – гневно встретил его визгливый женский голос: переводчица Маргарита не преминула выразить обоюдное со своим клиентом мнение, едва виновник отворил дверь.

– Это переходит все допустимые границы, сэр, – вторил ей по-английски возбуждённый мужской голос.

Но молодая женщина не успела перевести сказанного – леди Малфой решительно шагнула на порог и оборвала её на полуслове:

– Тебе придётся простить непутёвость Лёшки, Ар, – громко сказала она на языке туманного Альбиона, – он задержал тебя сегодня исключительно по моей вине.

– Oh, – только и смог вымолвить в первую минуту Оскар Кляр, совершенно смешавшись.

Юная черноволосая дамочка, остриженная под каре и одетая в неуместный деловой костюм, изумлённо подняла густые брови.

– Ми… – запинаясь, начал Оскар, пытаясь взять себя в руки, – Гермиона… Миссис Саузвильт… Какая неожиданность…

– Меня сейчас зовут леди Малфой, – оборвала ведьма. – И ты, кажется, крайне жаждешь что-то узнать о моей скромной персоне. Оставьте нас, – обратилась она к Лёшке и переводчице.

Маргарита бросила на Оскара испытующий взгляд.

– Иди, Рита, – буркнул тот. – Мадам вполне владеет английским для того, чтобы я поговорил с ней без твоей помощи.

Лёшка безмолвно удалился вслед за обеспокоенной женщиной.

– Как тебя сюда занесло? – досадливо спросил старый знакомый.

– Этот вопрос уместнее было бы задать мне, – хмыкнула ведьма. – Что ведомо тебе, мой друг сердечный? Ты в эту глушь приехал неспроста…

– Расширяю кругозор, – невозмутимо парировал Кляр. – Путешествую.

«Чёртова ведьма своим появлением всё испортит!» – пронеслось у него в голове.

– Чёртова ведьма умеет читать мысли, Оскар, – к неописуемому ужасу собеседника произнесла Гермиона. – И ей придётся внести некоторые коррективы в твой вояж.

– Дерьмо! – отступая, выругался Кляр.

«Всё правда!» – мелькнуло у него в глазах, и журналист не смог подавить вспышки ликования.

– Итак, ты пишешь книгу? – продолжала Гермиона. – Надо полагать, посвящённую мне? Откуда такая неожиданная идея, Ар? Мы с тобой виделись только раз в жизни.

– Зато Роб рассказал мне много любопытного, – перешёл в наступление собеседник.

– Робби не так уж много обо мне знал, – прищурилась Гермиона.

– Потому-то мне и пришлось искать эту чёртову дыру!

– Журналистское расследование? – с напускным пониманием спросила Гермиона. – Ты очень преуспел.

– Мне понадобились на это годы! – кичливо заметил Оскар, скрестив руки на груди. – И я от своего не отступлюсь.

– Вот как? – подняла брови Гермиона. – Ты, надо полагать, решил разбогатеть да прославиться на подобной сенсации?

– Меня не купишь! – надменно вскинул голову Оскар, а в голове его промелькнуло: «Сколько даст?»

Гермиона рассмеялась.

– Ар, ты просто поразительно хладнокровен! Совсем не боишься: а говоришь, что многое обо мне узнал.

– Тут полно свидетелей, дорогуша, и в посольстве кинутся искать меня, – заявил он, размышляя между тем об опасностях пустынной дороги от Васильковки до Петрозаводска. – Тебя видели Платонов и Рита – вздумаешь чудить, все стрелки укажут на тебя, – продолжил он.

– На Еву Бенедиктовну Измайлову? – подзадорила его Гермиона.

– Рита всё про тебя знает! – соврал Оскар.

– Ар, ты всё ещё неподражаем! Во-первых, ты забываешь, что я вижу твои мысли. Во-вторых, я могу взмахнуть палочкой, и ты на пару со своей очаровательной любовницей пойдёшь и, на глазах всей деревни, бросишься в глубокий колодец. Ты же пишешь о ведьме, не забывай.

Оскар в испуге отступил к самой стене.

– Успокойся, я не кровожадная, – смилостивилась Гермиона. – Так, Ар, теперь я провожу расследование. Буду стараться, чтобы оно не сильно покоробило твой разум.

Она вытащила палочку. Испуг Кляра говорил о том, что он действительно продвинулся в своих изысканиях.

– Ну-ну, – ласково пробормотала Гермиона. – Легелименс!

Невероятно, как много можно вычислить и отыскать, обладая лишь смутной и отрывочной информацией, выведанной у пьяного товарища после неосторожно оброненных им слов! Прозорливость и дотошность Оскара Кляра вызывали восхищение.

– Твоё счастье, что, оберегая тайну, ты был такой скрытный, – убирая палочку, произнесла Гермиона. Оскара трясло. – Данкан! – громко крикнула ведьма. – Прекрасный Принц займётся твоими воспоминаниями, – продолжала она. Эйвери показался в дверях. – Он твой. Убираем всё, что связано с расследованием касательно моей персоны и магии. Сюда он поехал… Ну, чтобы написать о здешних широтах. Но не нашёл ничего интересного. Пусть берёт свою девочку и уезжает сегодня же. Ей, понятно, заплатит и оставит, где нанимал. В Питере, да? А сам пускай летит в Лондон и живёт себе спокойно.

– Провалы в памяти допустимы? – откинул голову Эйвери.

– Вы не имеете права!!!

– В разумных пределах, – улыбнулась Гермиона, игнорируя панику своего знакомого. – Пока, Ар! Довезёте по дороге в Петрозаводск «мистера Грея» до трассы.

Эйвери рассмеялся. В его незабудковых глазах мелькнула какая-то тень, и он вскинул волшебную палочку. Гермиона развернулась к двери.

– Вы не имеете пра…

* * *

– Но почему я не могу остановиться у тебя? – удивлялась леди Малфой, пока Дмитрий Сергеевич кипятил чайник, а они с Лёшкой накрывали на стол в кабинете участкового.

– Полька и так успела закатить мне скандал за то, что я вас привёз, – стушевался Лёша.

– Твоя девушка?

– Жена, – одними губами произнёс он, потупившись и, кажется, краснея.

– Здóрово! Поздравляю!

– Да ну… Спасибо, конечно… Она у меня хорошая… Но шумная очень. И ревнивая. Прибежала уже, успела, пока вы там с Кляром беседовали. Такое устроила…

– Ваш друг, Ева Бенедиктовна, точно ничего незаконного там не натворит? – спросил Зубатов, возвращаясь в кабинет с большим дымящимся чайником.

– Не переживайте. Оскар уедет сегодня, живой и здоровый.

– Ох, Ева Бенедиктовна, всё необычайное в наших краях всегда связано с вами.

– Ну простите, – развела руками колдунья. – Если мы очень попросим Прекрасного Принца, он может сделать так, что все вы навсегда забудете обо мне.

– Ой, что вы! Господь с вами! Не нужно!

– Я тоже так думаю. Рассказывайте, Дмитрий Сергеевич! Что у вас нового?..

Данкан провозился с памятью бедолаги-Оскара до самого вечера, а потом все трое, вместе с озадаченной переводчицей Маргаритой, покинули деревню.

Появление Гермионы и внезапный отъезд англичанина вызвали в Васильковке настоящий фурор. Говорили только об этом.

Знаменитая в здешних краях ведьма поселилась у старушки Петушиной, на радость подросшему, но, казалось, только внешне, Грише. Лёшина жена Полина люто ненавидела гостью все те дни, что она находилась в Васильковке – и, надо признать, было за что. Лёшка не отходил от ведьмы совершенно. В один из дней он даже научил её в небольшом садике участка стрелять из маггловского пистолета, и Гермиона преуспела в этом нехитром деле. Обрадованный Лёшка от избытка чувств подарил ей небольшой чёрный револьвер из своей скромной, годами собираемой коллекции, чем окончательно лишил покоя супругу. С тех пор та даже не пыталась казаться милой.

Гермиона прогостила в Васильковке восемь дней. Ей было тяжело находиться там, в особенности оставаться одной. И, не признаваясь в том себе, она интуитивно искала постоянного общества – благо, Алексей всегда был рядом, а по вечерам в её распоряжении оставались Гришка и Дарья Филипповна.

Едва ли наследница Тёмного Лорда могла объяснить себе, из-за чего пробыла в карельских лесах столько времени. То ли ностальгия, то ли упрямство. Днями она старательно играла – в основном перед самой собой – роль отдыхающей на природе путешественницы, беззаботной и весёлой, немного загадочной (ведь тут все считали её чудом чудным). А ночами не спала, бесконечно глядя на прибывающую луну и гоня прочь всякие мысли.