– Шестой курс, Огненные Энтузиасты и их декан Летисия Хэап! – продолжил Рон, и вот уже новая вереница, несколько меньшая, прошла в замок вслед за своей огромной кураторшей. – Пятый курс, Стеклянные Горгульи! И их декан Мелькиадес Нуакшот!
Такая же по размеру группа, ведомая многоруким чернокожим профессором, потянулась в замок. В этом году Гермионе предстояло начать со Стеклянными Горгульями изучение окклюменции – кто знает, какие способности сможет проявить каждый из них в сим сложном умении? Она с профессиональным любопытством рассматривала лица гимназистов, пытаясь угадать, что её ожидает.
– Четвёртый курс, Ужасные Всадники! – провозгласил тем временем даркпаверхаусский смотритель. – И их декан Амаранта Нэсмизидас!
Изящная полувейла с искусно скрытой шёлковым платком щекой повела своих многочисленных подопечных в Трапезную. После Чёрных Зверей это была самая обильная группа из ныне учащихся.
– Третий курс, Ледяные Отражения и их декан Падма Патил! Второй курс, Агатовые Драгоценности и их декан Рабастан Лестрейндж!
Ледяные Отражения ещё усаживались, когда второкурсники маленькой группкой прошли в Трапезную за своим угрюмым предводителем.
– И наши новички этого года, – грянул напоследок Рон, когда Агатовые Драгоценности разместились за своим небольшим столом, а профессор Лестрейндж занял место среди преподавателей, – первокурсники, Королевские Коршуны(1), во главе со своим деканом Северусом Снейпом!
Испуганные малыши гуськом шагали за развивающимися полами мантии профессора. Их было чуть меньше сорока человек, мальчиков, кажется, намного больше, чем девочек. Дети быстро семенили за деканом и в зале стали неуклюже рассаживаться за своим новым столом, принадлежавшем в прошлом году Осенним Ангелам.
– Добро пожаловать в Даркпаверхаус! – торжественно закончил Рон. – Слово берёт директор и основатель гимназии, профессор Гонт, Лорд Волдеморт.
Гермиона слушала приветственную речь Тёмного Лорда с невольным восхищением. Она уже давно не говорила со своим отцом, и его талант завораживать и убеждать, несколько поблёкший за это время, теперь поражал с новой силой.
О, великая и безупречная софистика – как легко при желании можно доказать с её помощью всё, что угодно! А когда жизнь заставляет потом проверять на себе непогрешимые вроде бы истины – обратной дороги уже попросту нет.
Вот и сейчас все жадно внимали, восхищаясь Тёмным Лордом, все до единого, и она сама – тоже. Это восхищение в Гермионе не могло уже искоренить ничто, ибо ей было известно с излишком.
Восхищение и панический страх.
Многим нравилось играть бенгальскими огнями над ящиком непокрытого пороха. В этом тоже есть свой адреналин и своё извращённое очарование.
Каждый выигранный у смерти в карты миг гордиться собой только потому, что ещё существуешь.
Интересно, Габриэль Делакур тоже из этой породы? Ведь она, выходит, рискует ещё больше других. Если не заколдована, конечно. Но Гермионе не хотелось так думать.
Внезапно она поймала блеснувший на дальнем конце их дугообразного стола взгляд Фреда Уизли.
Нет, наследница Тёмного Лорда ошиблась. Не все в этом зале внимали Волдеморту с восхищением.
В прошлом году она очень много общалась с Фредом, и их жаркие споры мешали сейчас поверить до конца в то, что в этом человеке не осталось никаких чувств и что внутри он такой же чёрный, окаменелый и холодный, как агатовый перстень на безымянном пальце его правой руки.
Нет! Может быть, умерло всё, что раньше было Фредом Уизли – но остался не один сплошной бесчувственный агат. Осталась убеждённая ненависть.
После смерти Джорджа всё остальное действительно обратилось в камень. Но возникла злоба. И ещё осталось упрямство. И бесконечная уверенность в своей новой правде, при полном отсутствии каких-либо действий.
Методично и упорно доказывал Фред наследнице Тёмного Лорда в их долгих диспутах, что её отец – зло и погибель для магического мира. Но не решался уйти с преподавательского места в его гимназии и неуклонно отвергал любые попытки помочь ему в этом.
Ругал пассивных демагогов почём свет и сам был точно таким же.
Сколько ещё Фредов Уизли развелось сейчас в Соединённом Королевстве? А сколько было их раньше?
Гермиона вздохнула.
Завтра нужно поговорить с Фредом. Но не о Волдеморте, как обычно.
А о Габриэль Делакур.
_________________
1) Kingly Kites.
* * *
Рона после окончания банкета Гермиона не нашла, но зато поняла, насколько сама устала за эти нескончаемые два дня. И потому отправилась в свою спальню в подземельях. Завтра на первом уроке, в десять часов утра, её будут ждать Стеклянные Горгульи, готовые начать долгий путь изучения окклюменции. Следовало хорошенько отдохнуть.
Гермиона редко возвращалась в поместье в дни, предшествующие урокам, а уж сегодня и подавно не стала.
Утром во вторник, второго сентября, сразу после завтрака обе группы разделённого пополам обширного пятого курса собрались вместе в классе легилименции и окклюменции, чтобы выслушать первую вводную лекцию о защите сознания, законах и правах волшебников в этой области и плане будущих уроков.
Практика ещё не началась, гимназисты даже не были обучены пока технике избавления от ненужных воспоминаний, и мадам Малфой не могла ознакомиться с потенциалом новых учеников.
Когда время занятия истекло, она оказалась абсолютно свободна до самого четверга, но не спешила покинуть гимназию.
Перед запланированным ответственным разговором с Фредом Гермиона сверилась с расписанием уроков, вывешенным на большой доске в учительской и уже витиевато оплетённым заколдованным ползучим гибискусом профессора Нуакшота. Огромные цветы скрывали часть надписей, но послушно отклонялись в сторону, стоило кому-то направить в соответствующее место взгляд.
Гермиона отыскала собирающихся выслушать первую лекцию по магическому законодательству, читаемому теперь по вторникам, Чёрных Зверей и направилась к нужному кабинету.
Леди Малфой коротко поздоровалась с бывшим однокашником Симусом Финиганом, раскладывавшем на столе в кабинете свои бумаги, и тот ответил ей весьма сдержанно. Несмотря на то, что работающий теперь в Министерстве магии Симус читал лекции семикурсникам Даркпаверхауса, отношения с ним у Гермионы, ставшей дочерью Тёмного Лорда, не сложились на корню.
Но это уже давно не беспокоило её. Здесь мадам Малфой искала Женевьев Пуанкари, с которой надлежало обсудить их совместные дополнительные занятия.
К её вящему удивлению всегда аккуратная и собранная гимназистка на урок опоздала. И, чтобы не задерживать её, Гермиона решила подождать, пока мистер Финиган отпустит курс, тем более что оставалось не так много времени.
Она прошлась по коридору, намереваясь отыскать пустующий класс, и наткнулась на Рона.
– Ба, мистер Уизли, да ты шикарно выглядишь! – рассмеялась ведьма, отчего непривычно опрятный сегодня Рон, у которого даже веснушек, казалось, стало меньше, залился краской.
– Спасибо, ты тоже, – буркнул чуть ли не с обидой он.
– И почему бы тебе всё время не приводить себя в порядок как сейчас после праздника, – не унималась ведьма. – Помолодел лет на десять! А то ходишь вечно домовым эльфом, гимназистов пугаешь. Сейчас прям жених!
– Действительно помолодел? – умаслился Рон.
– Без вопросов. Только не заворачивайся опять в свой любимый серый хитон! И будет тебе счастье.
Гермиона дождалась удара колокола, отозвала выходившую из класса Женевьев и условилась заниматься с ней вечером по понедельникам, как и в прошлом году.
Покончив с этим, она отправилась в кабинет Фреда.
Занятия по лётному мастерству начинались только в октябре, но, так как мрачный тренер безвылазно сидел в гимназии, Гермиона понадеялась обнаружить его на месте – и не ошиблась: спустившись в нужный коридор, она заметила, что дверь помещения, используемого Фредом в качестве кабинета, приоткрыта.
Подходя, она внезапно услышала женский голос и затормозила, мгновенно вспомнив о Габриэль. Ведомая не праздным любопытством, Гермиона неслышно подошла ближе и прислушалась.
