– Но ведь Рон не виноват! – горячо возразила Гермиона. – Он пытался смело следовать долгу – так, как понимал его тогда. Если бы я не узнала правду о своём происхождении, я тоже ввязалась бы за Гарри в эту бессмысленную борьбу, и кто знает, когда мне удалось бы остановиться! А Рон к тому же очень подвержен чужому влиянию. И крайне высоко ценит дружбу! Но он смог оставить Гарри до того, как обратился в чудовище…
– Чарли говорит, что сестры этим не вернёшь, – развела руками Амаранта. – Что я могу сделать?
– Давай я с ним поговорю? – предложила леди Малфой.
– Поговори. Но я не думаю, что ты добьёшься чего-либо.
– Когда бы нам увидеться? – воодушевлённо спросила ведьма, оставляя без внимания последнее замечание.
– Мы обычно встречаемся в деревне у моих родителей, – меланхолично заметила полувейла. – Если не имеешь ничего против, возьму тебя как-нибудь с собой, только предупрежу его заранее. Может, за одно втолкуешь этому упрямцу, чтобы оставил свои глупости с подношениями Гименею(1)!
– Амаранта…
– И ты то же зелье мешаешь! – возмутилась полувейла. – Кадмина, подумай сама! Мне больше восьмидесяти лет, я на всю жизнь изуродована этим шрамом, питаюсь кровью невинных магглов и во мне самой нет абсолютно ничего людского! Знаю всё, что ты сейчас скажешь, – замахала руками она. – Кадмина, я – не человек, существо, создание ночи. Я даже не имею права использовать волшебную палочку! Думаешь, отец Чарли и все его близкие будут рады такому союзу? Ты так хочешь помирить Чарли с братом и ратуешь тут же за то, чтобы рассорить его со всей роднёй! Лучше втолкуй ему очевидное – когда мы заговариваем об этом вдвоём, он начинает напоминать мне тролля. И это утомляет…
__________________________________
1) В греческой мифологии божество брака.
* * *
Для визита в вампирскую деревню Альмовин, расположенную в глубине лесов на одном из притоков Прута речке Жижии, выбрали вечер воскресенья. Выходить следовало на закате – днём, по словам Амаранты, поселение спит и всяким гостям, вынудившим жителей выбраться на солнечный свет, вампиры рады не будут.
– Обычно я спускаюсь по холмам бегом, но ты не пройдёшь столько, – сказала профессор прорицаний, мечтательно глядя в окно Гермиониного кабинета на клонящееся к горизонту красное мартовское солнце, – потому Чарли создал для тебя портал к берегу реки, нашему с ним местечку – там я легко тебя отыщу. Ведь ты не против, если я спущусь привычным путём? Это не займёт много времени.
– Спуститься к реке – не займёт много времени? – ахнула Гермиона. – Ты сходишь пешком до реки?! Или тут, в лесах, есть ещё какая-то?
– Я могу перемещаться очень быстро, – усмехнулась полувейла. – Да и выбора особого нет, – добавила она. – Трансгрессировать, как ты понимаешь, я не умею. Сама создавать порталы – не могу. А немногочисленные камины Альмовина не подключены к Сети летучего пороха… Вот, возьми, – Амаранта протянула подруге старинную брошь, – это вещица моей матери, вернёшь ей потом, хорошо? Чарли заколдовал её для тебя, когда мы виделись в последний раз. Портал сработает примерно через час, в половине седьмого. Подождёшь на тропинке, если я задержусь. А чтобы избежать этого, мне лучше поторопиться.
Амаранта плотнее закуталась в свой тёмно-синий плащ со скрывающим лицо капюшоном, попрощалась и уверенно вышла из кабинета.
Время тянулось неторопливо, и из окна Гермиона наблюдала за тем, как быстрая тень в развивающемся плаще показалась из замка, заскользила к ограде и скрылась в кромке леса.
Ожидая, пока сработает портал, леди Малфой выкурила несколько сигарет и затем взялась читать «Воскресный пророк». В разделе светской хроники сообщалось о помолвке между Адамом Мелифлуа и двадцатитрёхлетней Эльсинэей Мальсибер, племянницей одного из слуг Волдеморта Фабиана.
От нечего делать Гермиона припомнила, что именно с мамаши этой новой невесты «милого Адама», Сириусовой тётки Элладоры, пошла и перекочевала в семейство Вальбурги Блэк, кузины мужа её сестры, милая традиция обезглавливать домашних эльфов и засушенными развешивать их сморщенные рыльца на стенах фамильных домов. Хорошо, что идеи миссис Мальсибер не вдохновили ни одну из хозяек Блэквуд-мэнор, и усадьбу, где сейчас проживала Гермиона, миновал этот специфический обычай.
Это же нужно было додуматься! Повезло с жёнушкой, ничего не скажешь…
Зато брат Фабиана не стал Пожирателем Смерти, не успев по малолетству перенять у отца пагубной привязанности к Волдеморту. Пауль Мальсибер, батюшка Кристиана и Фабиана, познакомился с Тёмным Лордом в период, когда тот путешествовал по миру, проникая в глубины магии. Он был восхищён Волдемортом и вскоре присоединился к сопутствующей ему тогда паре друзей-слуг, которые ещё не называли себя Пожирателями Смерти.
Пауль успел жениться на Мелани Гойл, сестре Гойла-старшего, и даже стать отцом двоих сыновей, одному из которых ещё довелось рядом с ним встать в строй подданных его повелителя, – а потом убеждённого Пожирателя Смерти окончательно свело на нет древнее проклятье, подхваченное где-то в Шри-Ланке ещё во время мировых скитаний.
А Кристиан так и не стал слугой Волдеморта, вследствие чего и не попал в Азкабан… Зато попал в мужья даме, придумавшей обезглавливать домовых эльфов… Наверное, милая особа… Младший сын этой парочки, Родерик, выпускник Гермионы, Чёрный Зверь, был гордым, злым и жестоким мальчишкой, таким себе тёмным принцем курса. Наверное, сестра мало чем отличается от него… Что же «милому Адаму» так не везёт с невестами?
От мыслей о грядущей женитьбе троюродного дядюшки и воспоминаний об Элен, которые теперь порождали внутри что-то тёплое и приятное, но очень грустное, – как и любая мысль о Люциусе, Гермиону оторвала наливающаяся синевой брошь матери Амаранты. Портал активировался, и она, прихватив со стула тёплый плащ с капюшоном, крепко стиснула украшение в руке.
Со знакомым ощущением брошь рванула ведьму лицом вперёд, в темноту, где неуправляемо закружила, перекидывая сквозь пространство. Вот ноги с силой врезались в твёрдую землю утопающей в сумерках просёлочной тропинки. Гермиона с трудом удержалась, чтобы не упасть.
Кругом расстилалась синяя мгла, отдающая тем ярким предсумеречным светом, от которого становится больно глазам. Дул прохладный ветерок, несущий с собой запах болота. Ухали и пищали в лесу какие-то животные или магические твари.
Гермиона поёжилась и поспешила закутаться в свой плащ. Использованный портал сунула в карман.
И в этот момент почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд.
Ведьма быстро обернулась – кто-то далеко впереди юркнул с тропинки в густо заросший овраг.
– Эй, кто там?! – громко крикнула леди Малфой, быстро нащупывая волшебную палочку. – Амаранта?
Кусты зашевелились, но не издали ни звука.
– Кто здесь?! – настойчиво и угрожающе повторила Гермиона, с опаской двинувшись к ним. – Эй! – уже с ноткой испуга окликнула она.
Кусты дрогнули снова, и оттуда высунулась чумазая загорелая голова. Парнишка лет двадцати с перепуганным лицом блеснул в густеющей темноте мутными глазами.
– Кто такая? – крикнул он по-румынски, стараясь казаться грозным.
– Ой, – растерялась Гермиона, отступая на шаг.
Видя её нерешительность, маггл – а парнишка, безусловно, был магглом, – выбрался из оврага и пошёл вперёд, крепко сжимая увесистую палку, обмотанную какими-то тряпками.
– Полегче, любезный! – попятилась Гермиона, обращаясь к неожиданному знакомцу на его языке, освоенном в своё время с помощью удобных чар, которые так презирал за что-то её покойный второй супруг.
– Ты что тут делаешь? – угрожающе спросил крестьянин, останавливаясь и вглядываясь в неё на довольно внушительном расстоянии. – Испужала меня в смерть!
– Простите, – пролепетала Гермиона. – Я… собственно… подругу жду.
– Какую подругу?
– Да ты сам кто такой?! – пошла в наступление леди Малфой.
– Дануц Попеску я, из Малых Вискрей. Обожди, запалю.
И маггл завозился со своей палкой, оказавшейся на поверку факелом, который он поджёг с помощью дешёвенькой зажигалки – пропитанное чем-то тряпьё тут же запылало ярким пламенем. Лицо Попеску озарили пляшущие блики.
