Грязно? Желтуха? Безусловно. Но это еще и месть за то, что Ляпунову, да и не только ему, и Матвею Годунову, и Дмитрию Пожарскому пришлось побегать по Москве и не только, отлавливая всякого рода проплаченных крикунов, которые наговаривали на меня. Удалось выяснить, что это такого рода месть со стороны магнатских родов. Но они немного ошиблись, и наша контрпропаганда подобные обвинения в моем самозванстве порой так переворачивает, что и в пользу имиджу. И эту грязную игру магнатов мы также подвергнем обличению, но позже.
— Нужно доставить письмо Семену Васильевичу Головину. Думай, как это сделать! — сказал я, привстал, делая вид, что разговор заканчивается, но счел нужным напомнить. — И жду предложения по твоим действиям в будущей войне.
Приказного боярина Семена Васильевича Головина я отправил в Швецию. Наши отношения с северным партнером зависли в воздухе и какие-то мутные. Прошел год после войны с Польшей, в ходе которой мы перехитрили и шведов. Карл Девятый не отказывается от, пусть и таких невнятных, но партнерских отношений. При этом торговый оборот со Швецией застыл. Мало того, мы уже два месяца не получаем шведского железа, однако исправно присылаем зерно, пеньку и мед. Да, с нами расплачиваются серебром, и это уже неплохо. Между тем, пока не заработали на полную мощность железоделательные заводы в Туле и на Каме, при нашем растущем производстве оружия, Россия все еще частично зависима от поставок металлов.
Нужна конкретика. Пусть посольство обречено на провал, скорее всего, но шведский король должен ответить, пусть напрямую, или косвенно, что он будет делать во время будущей русско-польской войны. Можем ли мы закупиться у них порохом, может продадут коней для тяжелой конницы. В остальном мы вполне обеспечены.
Вот я и отправил Головина пообщаться со шведами, при этом в его посольстве есть и англичанин Генри О’Шелли. Англии выгоден наш союз со шведами, как, впрочем, и мне. Протягивать руки к шведским владениям я пока не собираюсь, разрабатывая торговые маршруты к Неве. С англичанином рядом, Головина не должны опозорить, если шведы настроены враждебно. Не нужно мне начинать еще и конфронтацию с Карлом. А при оскорблении посла, если утереться… хотя утерся же с персами! Но, все равно нельзя шашкою махать налево и направо.
Или для каждого великого русского императора должен быть свой поверженный шведский Карл?
Стокгольм
1 ноября 1608 года
Столица Швеции встречала Приказного боярина Семена Васильевича Головина ледяным дождем и ветром. Плащ никак не спасал от ненастья. Голова Приказа Иностранных дел не был изнежен комфортом, как внутри кареты, так и за ее окошком. В России тоже погода разная, но чаще, не радует. Правда, Россия столь велика, что судить сложно.
Швеция была настолько огромной страной, как Российская империя, впрочем, и не богатой. Шведы выжимают из своего государства все возможное, чтобы защититься. Удачная защита от Дании и Речи Посполитой навевает аппетит и кружит голову. Вот и происходит переход от обороны к нападению.
Семен Головин прекрасно знал Швецию, владел шведским языком, даже имел некоторые возможности для влияния на принятие решений в этой стране. Имел… сейчас, наверняка, те люди, которые когда-то брали серебро из рук Головина и принимали его за своими, завсегда, скудными, столами, отвернут голову при встрече.
Шведская знать была обозлена на Россию. Ведь уже было провозглашено Новгородское герцогство, уже шведские дворяне рассчитывали получить новые земли. А тут… Любой человек, которого обхитрили всегда злой, а злость нерациональна. Вот и король понимал, что с Россией нужно дружить, чтобы не получить и ее в качестве противника. Не верил Карл в то, что Сигизмунд пойдет на перемирие. Слишком упорный был польский король в своем стремлении вернуть шведский престол.
Понимал, но до недавнего времени. С Польши приходят отличные новости. Сигизмунда все же прогнут и война закончится победой Карла.
Русское посольство никто не встречал. Вернее, не так, встречали, но скорее брали не под охрану, а приставляли конвой, ограничивая возможности. Русского посла, как и его людей, окружили людей, в этом окружении оказалось и небольшое английское представительство в русском посольстве. И, проявляя враждебный нейтралитет, провожали гостей. Никто не подъехал, не представился.
— Ха! Сложно нам придется! — весело произнес Генри О’Шелли.
— Это да! — отвечал Семен Васильевич на английском языке, который за последний год неплохо подучил, часто общаясь с островитянами.
Генри О’Шелли прибыл в помощь к полномочному английскому послу Джону Мерику, а, скорее, с инспекцией от всесильного английского лорда-казначея Роберта Сессила. Главный фаворит английского короля Якова I, не из тех, с тем предается утехам нетрадиционный монарх, а кто, действительно, работает и старается вытянуть Англию из финансовой ямы.
О’Шелли был из ирландцев, тех немногочисленных, которые встали на сторону англичан в недавних конфликтах в Ирландии. Сессил искал возможности поправить положение дел в Англии и казначея сильно заинтересовали корабли, которые прибывали на остров из далекой Московии. Вдруг, возрождённая Московская торговая компания, стала зарабатывать неплохие деньги. Мало того, в России были построены два английских фрегата, ждущие команды для перехода в Англию. Да, корабли без пушек, русские просто не умели в должном виде производить корабельную артиллерию. Однако, и так оказывалось сильно выгодно.
Вот Генри О’Шелли и прибыл посмотреть, что да как. Более того, у ирландца были немалые полномочия, которые и позволяли ему участвовать в русско-шведских переговорах. Швеции нужна Англия, хотя бы в качестве нейтральной страны, поэтому король Карл IX не посмел вообще отказать русскому посольству в визите. Но сделать он это хотел, поставив русского посла в неловкое положение.
Как только стало известно, что русский посол разместился в одном из трактиров Стокгольма, выкупив его целиком на две недели, Головин и его английский спутник, получили приглашение на аудиенцию к королю. Семен Васильевич удивился такому быстрому вызову, а вот О’Шелли счел, что именно его присутствие вообще сделало возможным работу посольства.
Да, он был частью прав. Англичанин ирландского происхождения своей помощью русскому послу возжелал монетизировать свою работу, небезосновательно полагая, что при хоть каких положительных итогах переговоров, Генри может рассчитывать на внушительную премию от государя. Это Джон Мерик, скорее всего, стал бы содействовать русской дипломатии за дополнительные торговые льготы, а О’Шелли прямо из Стокгольма отбывал в Лондон. И ему не столь важны льготы, сколько нужны деньги. И более, скорее всего, он не вернется в Россию. Так что лучше серебром, да соболями получить. И то и другое, человек Роберта Сессила знал это наверняка, имеется у Головина.
— Сэр! — королевский распорядитель, который провожал русское посольство в резиденцию шведского короля, обратился к Генри О’Шелли. — Соблаговолите немного обождать!
Ирландец нахмурил брови, силясь не разрядиться гневной тирадой про подданство Его Величества английского короля, что так нельзя обходиться с гордым английским бароном. Но распорядитель имел стальные нервы и убедительный взгляд, что позволило ему стойко выдержать игру «в гляделки». Ну а видимая безмятежность Головина заставила отступить О’Шелли. Пока были в пути, ирландец так или иначе, но набивал себе цену, уверяя в том, что сможет дельно помочь, а тут его оттирают.
— Сэр! Эта встреча не займет много времени. Прошу Вас обождать! — сказал распорядитель и, не теряя более ни секунды, рукой указал Головину двигаться за ним.
За спиной русского посла остались и остальные представители посольства.
Зайдя в одну из комнат королевской резиденции, Семен Васильевич Головин увидел обрюзгшего, сильно постаревшего мужчину. Конечно, посол сразу же узнал в этом старике Василия Ивановича Шуйского. Годами он еще не был сильно стар, но, видимо, пребывание в унизительном статусе в Швеции, подкосило здоровье бывшего активного московского боярина.
