Невиллу и Дину сложная наука поддавалась с куда меньшей лёгкостью, и они пошли к мистеру Уэллервайсу на послеобеденные дополнительные уроки в четверг после основных занятий утром. Гарри и Рон тоже туда пошли, но бросили через две недели. Гарри объявил, что тратит слишком много времени «на ерунду», чего позволить себе не имеет права. Рон же решил не ходить туда ещё раньше, чем Гарри, и только искал благовидный предлог.

Гермиона попыталась вразумить своих приятелей, но они только махали на неё руками, справедливо полагая, что достигнуть того уровня, который позволит им побороть, при необходимости, искусство легилименции Тёмного Лорда, всё равно не получится, «а если так – то к чему?»

Курс истории магии завершился, и профессор Бинс преподавал теперь современное магическое законодательство – но в абсолютно той же манере, из-за чего некоторые студенты обнаружили изменение предмета только летом, когда нашли в расписании экзаменов две ЖАБА у Бинса вместо одной.

Гермиона и без призрачного профессора разбиралась в магическом законодательстве и сильно сожалела о том, что закончилась увлекательная и всегда интересная для неё история магии. Впрочем, последнее время она стала бессовестно халтурить на этом предмете, и это её, временами, даже немного пугало.

И всё было бы хорошо в жизни молодой гриффиндорки, если бы не постоянное недомогание и вскоре с ужасом осознанная его причина, которая по своим масштабам встала на первое и самое почётное место в списке Огромных Проблем.

* * *

– Джинни, мне нужно с тобой очень серьёзно поговорить.

Они сидели в спальне Гермионы, куда последняя сама зазвала подругу, но теперь стоически партизанила на кровати.

– Я слушаю! – не выдержала через пару минут младшая Уизли. – Что?

– Это… ну, в общем, очень личное.

– Ты что, влюбилась? – кокетливо поинтересовалась Джинни.

– Да не то, чтобы… Не в этом суть. Не перебивай! У меня действительно большие неприятности. И мне нужна помощь.

– Ты меня пугаешь.

– Я и сама не на шутку испугана! Джинни… Я… в общем, я… не совсем всё рассказала тебе о своём пребывании в поместье Малфоев.

Джинни всё ещё с забавным недоверием относилась к подобным речам. Нет, она, безусловно, поверила. Но всё равно… Всё равно не до конца осознала всё то, что произошло с Гермионой и с ней самой. Но тем не менее сейчас Джиневра Уизли слушала свою подругу внимательно.

– Понимаешь… Я же познакомилась там со… со многими людьми, – закусила губу Гермиона. – Заново познакомилась с теми, кого уже знала.

– Ты что, влюбилась в Драко Малфоя? – хихикнула Джинни.

– Издеваешься?! – передёрнуло Гермиону. – Нет… Но почти. Немного хуже.

– Ты пугаешь меня, – резко прекратила веселиться младшая Уизли.

– Я… – продолжала Гермиона, – если хочешь: влюбилась… в… в…

– Да говори же ты!

– В Люциуса Малфоя, – прошептала наследница Тёмного Лорда. – Но это всё не важно. Не было важно. Джинни… Я, кажется, жду ребёнка.

* * *

– Он же женатый мужчина!

– Джинни!

– Ну ладно, я понимаю, но ты!

– Что «я»?! – внезапно рассердилась несчастная. – Ты знаешь, какой он обаятельный? А когда он…

– Гермиона!!! Об этом кто-нибудь знает?

– О том, что я беременна, нет. А о том, что… О моём романе с Люциусом знают все, разве что в газетах не написали.

– Подожди, Тёмный Лорд знает?..

– Да.

– А Нарцисса Малфой?!

– Тоже, – угрюмо сказала Гермиона. – Слушай, праведница, постарайся засунуть свои глаза на место, а то выпадут – будешь как Грюм!

– Но это же… И что теперь делать?

– А вот это была моя реплика. Мне нужен совет.

– От меня?!

– А от кого?! Может, прикажешь пойти к мадам Помфри?

– А ты… эм… на каком месяце? Ты хоть школу успеешь закончить перед?..

– Попридержи гиппогрифов! – вскинулась Гермиона. – Никто не собирается рожать ребёнка. Тем более от Люциуса.

– Но как…

– Слушай, подруга, ты меня убиваешь.

– Нет, это ты меня убиваешь! Наповал.

– Угу, скажи ещё: как можно лишить жизни ни в чём не повинное дитя?!

– Скажу, – рассердилась Джинни. – Скажу: как? Как ты собираешься с моей, безусловно, профессиональной и квалифицированной помощью от него избавляться? Нашла специалиста…

– Веди меня к мадам Помфри! – Гермиона покорно протянула вперёд руки, будто предлагая собеседнице надеть на них кандалы.

– А ты не думала обеспокоить этой проблемой новоиспечённого папочку? – не смутилась та.

– Никогда в жизни! Ещё идеи?

– Ну, я могла бы поговорить с Ликой…

– Нет! От твоей Вэйс вообще одни проблемы. Она меня и так недолюбливает. Наговорила всяких гадостей Генри, так он меня теперь тренирует от неврастении с завидным упорством!

Джинни умолкла и уставилась в окно. Новость об истинной причине пропажи Лаванды Браун она восприняла, вероятно, хуже всех, посвящённых в суть дела. И говорить об этом категорически отказывалась.

– Ну, тогда тебе остаётся только одно, – после паузы сообщила юная Пожирательница Смерти, наконец озабоченно посмотрев на Гермиону. – Ступай к профессору Саузвильту и проси помочь. Больше ничего тебе посоветовать не могу.

* * *

«Легко говорить! – сердито думала Гермиона, самым медленным своим шагом спускаясь в подземелья. – Как я должна сказать такое Генри? Генри».

Страшно даже подумать, чему после этого он начнет её учить…

– Что-то случилось?

Молодой профессор к счастью или ужасу Гермионы нашёлся в кабинете, хотя они и не договаривались о встрече. Теперь он смотрел на неё обеспокоенным взглядом.

– Кадмина?

– Определенно да. Мне нужна твоя помощь.

– Я слушаю.

– Угу.

Гермиона прошла по комнате к заделанному кирпичом окну и оперлась на подоконник, прислонив голову к холодному камню.

– Что случилось?

– Случилось… Оставим прелюдию, – внезапно решилась она. – Я жду ребёнка.

* * *

– Что?!

– Ну, дорогой, держи себя в лапках! – неожиданно развеселилась молодая ведьма. – Что ты так волнуешься?

– Как это могло произойти?! – перебил её волшебник.

– Ты правда хочешь, чтобы я объяснила, откуда…

– Кадмина!

Ведьма вздрогнула и отступила на шаг.

– Спокойно. Ты меня пугаешь.

– Тебя кто-то…

– Нет, что ты, – замотала головой Гермиона. – Всё было весьма добровольно. Генри… я… я не хотела бы обсуждать с тобой детали. Ты можешь мне помочь?

– В чём? – ледяным тоном спросил он.

– Ты ведь не думаешь, что я собралась становиться матерью?

– Кто знает об этом? – после короткой паузы спросил её профессор.

– Никто… Джинни Уизли. А так – никто. И, прошу тебя, никто и не должен об этом узнать.

– А… Отец знает?

– Мой?

– Твой, я так понимаю, не знает. Отец ребёнка.

– Нет.

– Кто он?

– Генри. Ты можешь мне помочь? Просто помочь?

* * *

В тёмных коридорах Хогвартса всё-таки очень страшно. Особенно если ты гуляешь по ним в одиночестве. Особенно если у твоей прогулки есть конкретная цель. И особенно если это такая цель.

«Ты сможешь прийти ко мне ночью в пятницу, так, чтобы никто об этом не знал и чтобы с утра тебя не хватились: будто ты просто рано отлучилась куда-то? Это возможно?»

Это было возможно. Возможно, только…

Просто выпить какую-то бурду. И ничего не будет. Не будет проблем… Вот только почему тогда, много-много лет назад, величайший ведомый ей зельевар, пусть и ещё очень юный, просто не дал её тёте «какую-то бурду», чтобы избавиться от нежелательного ребёнка?..

Идею убивать уже рождённого младенца Гермиона отмела сразу. И даже не из-за ужасного опыта Нарциссы. Просто она была ещё совсем не готова к подобному. Мысль о том, что это будет расти в ней, вызывала панику.

И – о, как теперь она понимала свою тётушку! К обречённому существу, угнездившемуся внутри, Гермиона не испытывала ничего, даже отдалённо напоминающего жалость. Только тошнотворное отвращение и страх. Зачем оно завелось у неё внутри? Чужое, инородное, тянущее из неё жизненные соки и заставляющее бояться, дрожать; грозящее испортить её жизнь, если вовремя не вытравить его...